– Может, и принесу, – неловко сказал он.
Сержант так и сделал и очень ее развлек: он достаточно хорошо знал и понимал людей и к тому же любил посплетничать. Жители форта и их проблемы были Кэтрин совершенно чужды, но то, как Кеттл о них рассказывал, отвлекло ее от собственных забот. Капитана Хардинга он назвал женоненавистником, что удивило Кэтрин, поскольку ей показалось, что во время их недолгого разговора он вел себя очень уважительно. Возможно, на его отношение к женщинам повлияла жена полковника, которая у Кеттла явно не вызывала симпатий. Он так расписал ее, что Кэтрин стала искренне сочувствовать полковнику.
– Она не желает устраивать ему настоящий дом, потому что ненавидит Техас и хочет, чтобы полковник попросил перевода. Говорит, что Техас убил ее младенца. Скорее, это она собственным молоком отравила его. Правда, эта миссис чертовски здорово готовит. Но она так портит полковнику аппетит, что он не может поесть с удовольствием.
Кеттл с удовольствием сплетничал, зная, что она скоро уедет и, скорее всего, больше никогда с ними не встретится. А Кэтрин не прерывала сержанта, радуясь его обществу, да и возможности больше узнать о жизни в форте. Если Слейд не появится – и даже если появится – такая информация может оказаться не только занимательной, но и полезной.
– Можете поверить, – спросил Кеттл, – что полковник иногда ест эти помои, лишь бы не возвращаться домой, к жене?
– Ну, не так уж это невкусно! – запротестовала Кэтрин. Еда действительно была вполне приличная.
Кеттл фыркнул:
– Сразу видно, что вы ели и хуже. Я как только вас увидел, сразу решил, что вы не из тех, кто заносится над другими.
Кэтрин с улыбкой сощурила глаза: она поняла, что именно он подумал.
– Вы хотите сказать, – отозвалась она, – что я – не леди.
Это не смутило сержанта. Он ухмыльнулся:
– Никогда не любил леди.
Стало поздно, и Кэтрин с сожалением подумала, что Кеттлу пора уходить. Когда он собрал тарелки, она спросила:
– Я не должна была уже получить известие о мистере Уэллзе?
– Получили бы, если бы патруль уже вернулся. Когда он будет здесь, вы наверняка об этом узнаете.
Она задержала сержанта у двери:
– Я хотела бы утром проехаться верхом. Вы не скажете об этом на конюшне?
Проведя столько дней в дороге, она не слишком рвалась на прогулку, но еще меньше ей хотелось сидеть и глазеть на стены этой комнатенки, пока не появятся Джеб Уэллз или Слейд.
– Вам нельзя ехать одной. Мы здесь слишком близко от дороги команчей. Это опасно.
