- Да это, в общем, не секрет. С Марса сообщили, что Свеаборг пытался покончить жизнь самоубийством.
- Он жив?
- Четверо суток назад получили сообщение, что он в очень тяжелом состоянии. Сейчас - не знаю.
Сомов стиснул голову руками.
- Я чувствовал,- прошептал он, - я знал... Боже мой! Как страшно... Как в бездну!..
Он еще некоторое время сидел, обхватив голову руками и покачиваясь из стороны в сторону. Потом выпрямился и посмотрел на меня в упор. Мне показалось, что тоска в его глазах вот-вот уйдет за грань сумасшествия.
- Вот так, - произнес он. - За все надо платить.
- Извини, я не знал, что вы были так близки.
- Мы? Близки?! Свеаборг - это я!
Я решил, что Сомов действительно сошел с ума. Просто по-человечески реагировал на его состояние. Не было времени анализировать и сопоставлять...
Наверное, крик Сомова был слышен в гостиной, потому что дверь в комнату открылась, и на дороге появилась бледная Мариша. Она бросилась к Сомову и обхватила его голову.
- Что, папа? Опять? Боже мой, ну сколько же это еще будет продолжаться!.. А вы, - она бросила гневный взгляд на меня, - вы зачем здесь!?
- Мариша. Мариша! - сказал Сомов с надрывов. - Ну, что ты, маленькая... Все уже, все... Он тут непричем.
- Что случилось, папа?
Я оглянулся - в дверях стоял Вовка и этот Вовка был грозен, как Зевс-громовержец. Я почувствовал себя полным мерзавцем.
- Все, все дети, - сказал Сомов, вставая. - Просто твой отец сообщил мне, что погиб мой друг.
- Дяда, Уве? - сказала Мариша. - Дядя Уве умер? Да, папа? Это правда?
После этого начался какой-то кошмар. Сомов и Вовка пытались успокоить Маришу, я суетился вокруг, проклиная себя, Спиридонова и всю эту банду идиотов из ГУКа. Чего стояли любые расследования по сравнению со слезами бедной девочки!
Наконец, все улеглось, и тут я заметил, что Сомов как-то отошел на второй план, а на первую роль выдвинулся мой Вовка, бережно обнимавший всхлипывающую Марину. Он гладил ее по волосам и бормотал что-то успокаивающее...
- Ну что, мужики, - сказал, наконец, Сомов. - Пойдемте, помянем нашего Уве. Он был настоящий... И Господь отпустил ему выше человеческой меры.
Глава 9
С Сомовым мы распрощались дружески. То, что я сообщил о Свеаборге, он, кажется, упрятал куда-то внутрь себя и внешне выглядел как обычно. И чувства юмора не утратил.
"Вот смотри, - сказал он мне напоследок, - никто сейчас не верит в переселение душ, и раньше не верили, пока Христа не распяли. Отчего люди такие недоверчивые? Обязательно им надо кого-нибудь распять..."
