- Прекрасно! Я в полном восхищении. Данный полет - гимн бюрократической системе Управления. Таким образом, вся ответственность целиком и полностью ложится на капитана. Для него существует формальность, согласно которой он должен иметь письменное задание на полет.
- Он его имел, - сказал Калуца.
- За чьей подписью?
- За своей собственной.
- Но у него не могло быть полномочий отдать такое распоряжение. Да еще и самому себе.
- Такие полномочия у него были и, притом, письменно подтвержденные.
- За чьей подписью?!
- Уважаемый Василий Васильевич, вот это уже не наш, а ваш вопрос. Я этой подписи не видел, а точнее, не интересовался, чья она, но к подписи прилагалась печать, что я могу подтвердить даже на страшном суде, если он состоится. Не понимаю, для чего вам так необходимо знать, чья была подпись. Она была - и все тут!
- Не понимаете? - Спиридонов набычился. - Сейчас поймете. Если выяснится, что все обстоит не так, как вы доложили, то дело примет отчетливо выраженный уголовный характер, и удержать его в своих руках я не смогу. Я провожу только административное расследование. Уголовщина - это другие люди, другое ведомство и иные методы.
- Но мы и не настаиваем на вашей кандидатуре.
- Так вам необходим скандал?
- Нет. Нам нужна огласка.
Спиридонов постучал пальцем по столу и ткнул им в Калуцу...
- Запомните и зарубите себе на носу. Скандал и огласка разные, вещи. У нас в Управлении случались такие скандалы, что кое у кого кости трещали. Но при этом ни одно слово не достигло ушей широкой общественности. В вашем случае весь скандал может кончиться тем, что Асеев будет обвинен в превышении полномочий и преступной халатности, повлекшей, за собой гибель людей и травмы. А Сомов будет потерпевшим. Он что, нужен вам именно в этом качестве? Зачем? Неужели вы полагаете, что общественность, на которую вы уповаете, будет разбираться, что именно он претерпел? Смею заверить, весь пыл и жар, сиречь пар, уйдет в свисток, имя которому нарушение правил транспортных перевозок. Накажут непричастных, наградят виноватых и заклеймят невиновных.
Калуца сморщился и как-то странно дернул головой.
- Да, - произнес он, - мы не рассматривали возможность такого поворота дела. Мы полагали, что разбирательство будет по существу.
- По существу.., - зло перебил Спиридонов. - Так и давайте по существу! Были полномочия?
- Были, - твердо сказал Калуца.
- Как это можно доказать?
- Н-не знаю... Теперь уже, наверное, никак.
