– Про тебя я могу сказать то же самое. – Прошлое вдруг превратилось в зияющую пропасть. Сможет ли она поделиться пережитым с кем бы то ни было, пусть даже с Диком?
– Я ужасно скучал по тебе на прошлой неделе – с тех пор, как переселился на борт «Дженнифер», – признался Дик.
Мелли просияла.
– А я твоего отсутствия и не заметила.
– Лгунья, – выдохнул Дик, целуя ее в щеку. – Ты знаешь, что Саймон от тебя без ума?
– Саймон?
– Ну, тот славный парнишка, писатель, симпатичный, если не считать усов, которые он упорно отращивает. Наберись мужества, Мелани: бедняга хвостом за тобой ходит, точно преданный спаниель. Даже спросил меня, есть ли у него шанс.
– Что?!
– Мне произнести по слогам? Парень от тебя без ума.
– И что ты ответил? Ты сказал ему?.. – встревожилась Мелли, судорожно вспоминая, не скомпрометировала ли себя чем-нибудь.
Лицо Дика исказилось. Хотя с какой стати ему злиться, даже если она и не желает афишировать их отношения? Не сам ли он старается сохранить роман в секрете? В горькие минуты Мелли думала про себя: ничего удивительного, ведь она не из тех женщин, что украсили бы его «имидж». И стыдилась подобных мыслей, поскольку знала: Дик вовсе не тщеславен.
– А что я должен был сказать? – рявкнул он. – «Ни малейшего шанса у тебя нет, потому что дама спит в моей постели»?!
Мелли раздраженно фыркнула.
– Так что ты сказал бедняжке Саймону?
– «Бедняжка Саймон»! Мужчины терпеть не могут подобных эпитетов, – сообщил он. – Слишком по-матерински звучит. В буквальном переводе это значит: «У тебя нет ни шанса, рохля несчастный».
– Если ты сейчас же не ответишь на мой вопрос, я сброшу тебя за борт! – пригрозила Мелли.
– Слова, слова… Ну, хорошо, хорошо! – уступил Дик, закрывая голову от ее кулачков. – Я был вежлив и тактичен.
– В первый раз в жизни…
– Но не стал его поощрять.
– Неужели ревнуешь? – недоверчиво осведомилась Мелли.
Дик пожал плечами, но, к ее вящему удовольствию, отрицать не стал.
– Откуда мне знать, может, ты сама втайне по нему вздыхаешь? Думаешь, мне приятно, если восторженный юнец принимается разглагольствовать о достоинствах моей дамы? Дескать, какие у нее стройные ножки или как она добра к зверушкам и детям. Полагаю, я выказал завидную сдержанность, но недвусмысленно дал понять, что у упомянутой дамы серьезные намерения по отношению к другому человеку.
– Дать бы тебе по шее! Ты и впрямь сказал: «серьезные намерения»?
– Именно так и сказал, – подтвердил он. – А вот по шее бить меня не надо.
