Уиллоу не засмеялась, хотя в другое время могла бы. Она посмотрела брату в лицо и взяла его руки в свои.
– Стивен, я говорю совершенно серьезно! Обещай, что никогда не остановишь больше ни одного поезда.
Он нежно взял ее лицо в ладони.
– Обещаю, кнопка, – сказал он. Потом поцеловал ее в лоб и отошел. – Я люблю тебя, – сказал он и исчез.
Уиллоу снова села на дерево, сложив руки на коленях. Она сделала все, что могла, чтобы предотвратить беду. Теперь ей оставалось только ждать и молиться.
Спустя некоторое время утренний холодок стал пробираться сквозь тонкий халат Уиллоу, и она медленно пошла к дому, склонив голову. И хотя на кухне не горел огонек, Гидеон сидел там возле плиты. Волосы у него были всклокоченные, и кроме брюк, на нем ничего не было.
– Кофе? – дружелюбно спросил он.
Несколько оторопев, Уиллоу только кивнула. Когда Гидеон молча налил им обоим кофе и сел за стол, она тоже села.
– Ты видела Стивена, – произнес он после долгого молчания.
– Да, – сказала Уиллоу, так как Гидеон не задавал вопроса, а говорил утвердительно.
– И что? – Ложка Гидеона звякнула, когда он размешивал в чашке грубый коричневый сахар.
– Я передала ему то, что ты говорил про поезда. Он обещал больше не останавливать «Сентрал пасифик».
– А он человек слова, твой брат?
От этого спокойного вызова щеки Уиллоу вспыхнули.
– Да!
– Хорошо. Значит, теперь наша главная проблема – Венсел Тадд. Ты, надеюсь, предупредила его об этом хорьке?
– Да.
– Превосходно. Пей кофе.
– Ты не спал, когда я встала с кровати, да? Ты знал, что здесь был Стивен?
Последовало недолгое молчание, а потом Гидеон нерешительно кинул. Она почувствовала, как в темноте его глаза смотрят на нее, но не смогла прочесть их выражения.
– Почему же тогда ты не пошел за мной? – настаивала Уиллоу с искренним любопытством.
– Я тоже человек слова, Уиллоу. Кроме того, я знал, что Стивен не причинит тебе вреда.
Уиллоу взяла чашку и осторожно отпила кофе.
– Спасибо, Гидеон.
– За кофе?
– За то, что веришь Стивену, и за то, что веришь мне.
– Не стоит, миссис Маршалл.
– Кое о чем стоит сказать, если уж на то пошло, – сказала Уиллоу.
– Да? О чем же?
– Как ты обращался с Захарием вчера. Ты был очень груб, Гидеон. Я хочу сказать, он ведь, в конце концов, твой брат, а ты вел себя так, будто у нас с ним что-то было.
– Классический пример ревнивого мужа, не правда ли?
– Да, и без всякого повода. Гидеон вздохнул:
– Если я вчера и обидел кого-то, так это тебя. Однако Захарий сам напросился.
