Тадд медленно опустил руки, все еще продолжая ухмыляться с примирительным, но никак не раболепным видом.
– Вы очень проворны, мистер Маршалл, – заметил он, сплевывая, – Очень проворны. – Маленькие глазки впились в покрасневшее лицо Уиллоу. – Может, даже проворнее, чем сам Стивен Галлахер.
На Уиллоу обрушилась волна холодного ужаса. В этот миг она поняла, что могло бы случиться, если бы ее брат и муж встретились. Едва ли Стивен захотел бы сдаться. Началась бы перестрелка, и один из них погиб.
Она стояла посередине заросшего травой участка ранчо, зажав рукой рот и наблюдая за тем, как Венсел Тадд взобрался на спину своего симпатичного пони и поехал прочь, не оглядываясь.
– Уиллоу! – на ее плечи легли сильные и нежные руки. Но это были не руки Гидеона, как можно было бы ожидать, а руки Захария. – Уиллоу!
Уиллоу освободилась из рук свояка, в ужасе глядя в холодное и непреклонное лицо мужа. Она как-то придушенно вскрикнула, подобрала юбки и повернулась, чтобы бежать к дому. Сделав несколько шагов, Гидеон нагнал ее и схватил за локоть, остановив на бегу.
Обезумев, почти в истерике от мысли, что мог сделать с ее семьей этот человек, Уиллоу оскалилась, как загнанное животное, и толкнула его, пытаясь освободиться из его жесткой хватки.
– Гид… – вмешался Захарий, стоявший где-то вне поля зрения Уиллоу.
– Убирайся, – ответил Гидеон, не отводя карих глаз от лица Уиллоу. – Сейчас же.
Уиллоу почувствовала, как неохотно, но все же ушел Захарий.
– Убийца! – крикнула она мужу.
Что-то дрогнуло в суровом лице Гидеона, но он не выпустил ее руки.
– Прекрати, Уиллоу! – холодно приказал он.
Перед глазами Уиллоу замелькали безумные, быстро сменяющие друг друга картинки. Она видела, как Стивен болтается на конце грязной веревки. Брат и муж стоят друг против друга на пустынной улице, вынув пистолеты. Потом они оба упали, истекая кровью. Она снова закричала, и Гидеон ударил ее.
От резкого удара она повалилась на траву, почувствовав во рту привкус крови.
Страшная боль исказила лицо Гидеона, он упал на землю, потянувшись к ней.
– Уиллоу, послушай меня…
Она попятилась от него, в ладони впивались камушки и сучки.
– Не прикасайся ко мне, убийца! Не трогай меня! Гидеон прерывисто вздохнул, положив руки ей на бедра.
– Уиллоу! – молил он.
Теперь Уиллоу пришла в себя и, вспомнив о пощечине, отомстила за нее. Она ударила его изо всех сил.
От удара голова Гидеона качнулась в сторону, и на лице остался красный след, но он не ответил на него.
