– Нет, – сказал он. – Дедушка надавил на нее, и мама уступила, вот и все.
– Она умерла, Гид. Давай оставим наши сомнения и предположим, что она сделала все, что смогла, хорошо?
Это было единственно разумное решение, и Гидеон был более чем готов отбросить свои мальчишеские мысли и чувства.
– Ты прав, – согласился он, задумчиво глядя на брата. – И все-таки что ты здесь делаешь? Я и не думал, что тебя можно оторвать от игорного стола и этой, как ее зовут, Мелани.
Захарий устало усмехнулся:
– Мелани вышла замуж за пятидесятилетнего кораблестроительного магната с большим животом и таким же банковским счетом. А я приехал сюда потому, ну, потому что чувствовал себя виноватым за ту шутку, которую сыграл с тобой. Я решил, что смогу помочь тебе чем-то, но, кажется, ты все держишь под контролем.
Под контролем? Гидеон чуть было не рассмеялся. Ему удавалось все, кроме контроля; на самом деле все его планы пошли прахом. Он хотел найти Стивена Галлахера, хотел жениться на Дафне Робертс и объединить свою часть акций «Сентрал пасифик» с акциями ее отца, получив таким образом контроль над компанией.
Вместо того чтобы следовать этим целям, он купил дом, в придачу к этому он переспал с Уиллоу. Он не говорил, что любит ее, но был близок к этому и пообещал ей, что они состарятся вместе и что у них будут дети.
Что, черт побери, с ним произошло? Он всегда умел мыслить расчетливо, но теперь просто разрывался между двумя совершенно различными задачами. Ему хотелось жить на этом маленьком ранчо, которое он так опрометчиво приобрел. Ему хотелось видеть, как у Уиллоу растет живот, в котором она вынашивает его детей.
И все же ему хотелось осуществить и другие желания. Не зная, как еще разрешить это затруднение, Гидеон набросился на Захария:
– Ты хоть немного представляешь себе, в какую чертову кашу ты превратил мою жизнь?
Захария, казалось, это скорее позабавило, нежели заставило раскаяться.
– Могу ли я напомнить тебе, что ты втрескался в нее? Ты был готов переспать с этой милашкой, чего бы тебе это ни стоило. Если я правильно понял, а я в этом совершенно уверен, ты весь день провалялся с ней на сене. Знаешь, ты ведь мог тихо и без шума аннулировать брак. Но, очевидно, ты выбрал другой вариант.
Гидеон нахмурился:
– Кстати, ты не говорил об этом Дафне?
– Конечно же, я сказал. Я не мог позволить, чтобы бедняжка бегала по Нью-Йорку и рассказывала всем, что обручена с женатым мужчиной. Гидеон закрыл глаза, глубоко вздохнул:
