Но почему все-таки она пригласила Беннингтона прогуляться по саду?
Впрочем, сейчас это не имеет значения. Нет никакой надежды на то, что им удастся сохранить ту интересную сцену в саду в тайне. Он готов спорить на всю новую партию растений, что леди Данли уже распространяет последнюю потрясающую новость, перемещаясь по бальному залу со всей скоростью, на которую только способны ее коротенькие ножки.
Только Господне чудо могло бы сейчас его спасти – но, похоже, Всемогущий встал на сторону его матушки. Одобрит ли она мисс Петерсон?
Он снова посмотрел на то, как бедняжка терзает кайму шали.
– Если вы не перестанете, то безнадежно испортите ее.
– Что?
Она наконец посмотрела на него.
– Кисти шали. Вы вот-вот их оторвете.
– О! – Она разгладила разноцветный шелк и вздохнула: – Мне очень жаль, что я втянула вас в эту неприятность.
Он не нашелся с ответом и хмыкнул.
– Конечно, я все объясню. Вам не надо опасаться, что будут какие-то последствия.
– Мисс Петерсон, вы слишком наивны, если полагаете, что я смогу выйти из сегодняшней истории без последствий.
Она нахмурилась и снова посмотрела на него:
– Что вы хотите сказать?
Боже правый, неужели она настолько тупа? Если это так, то придется опасаться за интеллект его будущего потомства.
Будущее потомство. Его предательское тело возбужденно отозвалось на эту мысль.
Проклятие! Нельзя так долго обходиться без женщины!
Но это как раз должно в ближайшее время измениться, верно? Он внимательнее посмотрел на мисс Петерсон. Если уж ему придется жениться, то такой выбор можно считать очень неплохим. У нее чудесные волосы, которые сейчас рассыпались по одолженной хозяйкой дома шали, в бликах свечей в тепло-коричневом водопаде играют золотистые нити. Волосы у нее прямые, гладкие. Шелковистые. Его пыльцы чуть дрогнули, вспоминая ощущения от прикосновения к ним. И кожа у нее сливочно-белая, чуть розоватая. Ее рот… припухлая нижняя губа так и напрашивается на поцелуй. Кончик языка на секунду показался, чтобы смочить ее.
Он внезапно представил себе картину, как она обнаженная лежит на его постели.
Это видение заставило его поспешно отвернуться.
– В чем дело?
– Ни в чем.
Он постарался незаметно расправить свои панталоны. «Думай о составе почвы. О режиме полива. О новых поставках растений».
– Почему вы так на меня смотрели? – Он откашлялся.
– Как именно?
– Вы разглядывали мои волосы!
Кажется, гнев считается хорошим лекарством от вожделения. А у него определенно хватает причин для гнева. Он снова повернулся к мисс Петерсон.
