Они стояли возле двери, и Сандре без труда удалось улизнуть незамеченной. Больше всего на свете ей сейчас хотелось побыть одной. Может быть, лучше уехать завтра, не дожидаясь субботы? Она всегда сможет переночевать в гостинице.
Сандра шла, погруженная в свои мысли, когда услышала знакомый голос:
– Все еще размышляем? А ведь выбора у вас нет. Если, конечно, вы хотите сохранить то, что имеете.
Сандра собрала все силы, чтобы обернуться и спокойно взглянуть в лицо человеку, собиравшемуся разрушить ее жизнь. Больше всего на свете ей хотелось плюнуть ему в лицо.
Палмер стоял, освещенный лунным светом, небрежно засунув руки в карманы, и вид у него был самый невинный. Невозможно поверить, что он может быть таким подонком.
– Вы так низко пали, что любой червяк даст вам сто очков вперед! – презрительно заявила девушка.
Палмера такое сравнение только позабавило, и он расхохотался:
– Какой изящный оборот. Надо будет запомнить его на будущее. – Он нагло оглядел Сандру с ног до головы и, увидев, как презрение на ее лице сменилось возмущением, развеселился еще больше.
– Да ладно вам! Можно подумать, вас впервые рассматривает мужчина.
– Такой подонок, как вы, да, впервые! – сквозь зубы произнесла Сандра. – Вы недостойны называться мужчиной!
– Ах, какие высокие слова! – издевался Палмер. – Они на меня все равно не подействуют, так что можете не трудиться. Если не хотите, чтобы ваш суженый узнал, в чем вы были замешаны, завтра вам придется изменить свое отношение ко мне. А для пущей убедительности… – Репортер вынул из заднего кармана сложенный лист бумаги и протянул ей. Видя, что она не собирается его брать, Палмер бросил бумагу на землю. – Это немного освежит вашу память. Кстати, копия не единственная. – Он поднял руку в издевательском прощании. – До завтра, крошка!
Сандра застыла на месте, а Палмер неторопливо удалился. Он дошел уже почти до дома, когда девушка наконец подняла листок.
При ярком лунном свете вполне можно было читать, а копия оказалась очень четкой. В центре листка было изображено лицо Сандры: губы полураскрыты, взгляд томный и призывный. Это из рекламы лосьона после бритья, припомнила девушка. А внизу находилась еще одна фотография, сделанная, когда она выходила из полицейского участка после ночи, проведенной в камере: волосы неряшливо спутаны, одежда в таком виде, словно она в ней спала, что было далеко от истины, ибо в ту ночь Сандра вообще не сомкнула глаза.
Феликс Мерроуз тогда высмеял ее заявление о том, будто Сандра не знала, что у него было на уме, когда он пригласил ее провести с ним вечерок в одном из его ночных клубов. А ведь она действительно не сразу поняла, чего он от нее хотел. Мерроуз почему-то решил, что она ухватится за предложение стать одной из его высокооплачиваемых «птичек».
