Но то, что она узнала сегодня, потрясло девушку. Неужели это дозволялось в браке? Сможет ли она делать это, как бы ни любила она своего мужа?
Она почувствовала вопрошающий взгляд Мэри и, запинаясь, произнесла:
– Если отец Джон сказал, значит, правильно. Но я думаю, что если бы я делала это, то чувствовала бы себя ужасно грешной.
– Не спеши судить, Рокси, – Мэри поспешила защититься. – Сначала я чувствовала примерно то же самое. Но Тому так это нравится, а я его так сильно люблю, что я быстро привыкла. – Она подождала минуту и добавила, поддразнивая подругу: – Ты тоже однажды будешь делать это с мужчиной, вот увидишь.
Роксана покраснела. Она мысленно представила себе незнакомца – того грубого человека с дороги.
Роксана быстро опустила глаза, испугавшись, что Мэри сможет что-то разглядеть в них.
Мэри заметила смущение своей молодой кузины и терпеливо подождала, гадая, кто же именно завладел ее фантазией.
– Не знаю; сомневаюсь, будет ли у меня такая возможность, – тихо произнесла Роксана.
Мэри подняла брови. Роксана напрашивалась на комплимент? Вряд ли. Ее молодая родственница никогда не притворялась и не кокетничала.
– О чем ты говоришь? В Бостоне, по меньшей мере, десяток мужчин сходит с ума по тебе.
Горячность Мэри взволновала Роксану, и она снова разразилась слезами:
– Мэри, папа отсылает меня к дяде Малкольму до тех пор, пока не пройдет эпидемия. Мне кажется, что я больше никогда не увижу Бостон.
Старшая кузина потрясенно взглянула на Роксану:
– Что ты сказала?
– Это правда, Мэри. Я уеду отсюда, как только кузен Гидеон приедет за мной. – Слезы ручьем катились по щекам Роксаны.
Мэри тоже расстроилась и обняла плачущую девушку. Она укачивала ее, сама почти плача:
– Бедная, бедная. Как ужасно – ты в этой лесной глуши. Том рассказывал как-то, что там нет никого, кроме грубых фермеров и диких охотников, не говоря уже об индейцах. Как ты выдержишь это?
Чувства Мэри, так неуклюже высказанные, лишь подлили масла в огонь. Откинувшись на кровати, Роксана громко зарыдала:
– Я не знаю, Мэри. Папа настаивает, и я ничего не могу поделать.
Мэри поднялась с кровати и подошла к окну. Она отодвинула занавески и посмотрела на улицу. Дождь еще шел, заслоняя собой все; только уличный фонарь мягко светил перед домом. Мимо прошли два британских солдата, и Мэри глухо прошептала: «Негодяи». Она обернулась и подошла к постели.
– Я думаю, – произнесла она, вновь усаживаясь, – ты должна сделать так, как говорит дядя Гевин.
