Все находящиеся в комнате притихли и наблюдали за ними. Все хотели посмотреть, как Келеб справится со своей новой женщиной. Мужчины отчасти завидовали своему предводителю и поэтому надеялись, что победит она. А женщины в злобе желали, чтобы он разбил в кровь ее красивое лицо.
Только Гидеон действительно сочувствовал Роксане. Теперь это будет настоящее изнасилование. Он стоял у очага, понимая, что он бессилен помочь ей. Он мог только ждать, чтобы утешить ее потом.
Келеб быстро схватил ее запястье. Низким голосом, выдававшим его желание, он тихо проговорил:
– Я хочу отдохнуть, а ты составишь мне компанию.
Она оглянулась на него и презрительно ответила:
– Ты не джентльмен. Я ненавижу и презираю тебя.
Она почувствовала, как задрожали его пальцы, и инстинктивно съежилась, увидев в его глазах черную злобу. Она слишком далеко зашла, отвергая его на глазах всех этих людей. Его гордость была задета, и теперь ничто не могло ее спасти.
Последовало тяжелое молчание, затем Келеб без слов протащил ее через комнату. Плечом он открыл дверь другой комнаты, в которую она влетела, спасаясь от него. Ногой он закрыл за собой дверь. Роксана споткнулась, но схватилась за стул и не упала. Она не успела перевести дыхание, как он уже был рядом. Он поднял ее на ноги и обнял, прижав к себе.
– Ты не можешь ненавидеть меня, Рокси, – мягко прошептал он, и его ищущие губы спускались все ниже.
Уже знакомый ей огонь зажегся внутри нее, и помимо ее воли ее губы открылись навстречу его губам. Она не протестовала, когда его руки сняли с нее шаль и спустили разорванную блузку с ее плеч. Он взял ее на руки и отнес на узкую кровать, стоявшую в углу. Солнце било в маленькое окошко над кроватью, и одно мгновение он наслаждался красотой ее лица и грудей. Медленно он освободил ее от остальной одежды, жадно пожирая глазами каждую открывавшуюся ему часть тела.
Он бросился на колени перед кроватью и склонился, чтобы поцеловать ее грудь. Когда он почувствовал, что розовый сосок затвердел под его губами, он взглянул на ее лицо и прочитал в ее глазах желание. Он хитро улыбнулся, решив про себя: «Не сейчас, голубка моя. Не прежде, чем ты попросишь меня».
Его губы перебрались на другую грудь, он ласкал ее языком. Теперь ее тело дрожало, но она по-прежнему молчала. Он испугался, что сам попадется в свою ловушку, – он сам уже горел. Он не сможет долго сдерживать себя.
Его горячие губы спустились вниз к плоскому животу, добрались до внутренней поверхности бедер. Она извивалась всем телом и вцепилась руками в его волосы.
