Кора прикрыла глаза рукой, когда Люк коснулся своих подштанников; губы ее заметно дрожали.
– Не делай этого, милорд. Я должна объяснить кое-что…
– Нет. Хватит лжи. – Быстрым движением он отбросил одежду и встал перед ней, бесстыдно обнаженный.
Какого же дурака он свалял, отказавшись переспать с ней первой ночью! Отказался, потому что благородно пощадил ее девственность. Как она, должно быть, потешалась над ним. Но ничего. Теперь ей будет не до смеха. Теперь Люк вдоволь потешится над ней. Это будет маленьким наказанием для нее за то беспокойство, которое она доставила ему, когда две ночи подряд он метался без сна, не в силах выбросить из головы воспоминания о ее обнаженном теле.
– Итак? – требовательно сказал он. – Не испытывай моего терпения. Но делай это медленно, со вкусом, чтобы я мог смаковать каждый миг. Предвкушение усиливает аппетит.
– Ты говоришь обо мне так, словно я блюдо для твоего стола.
– А разве нет? Ну давай же, начинай. Я сгораю от нетерпения.
Кора наклонилась и дрожащими пальцами начала поднимать свои юбки. Его взгляд неотрывно следил, как подол поднимался все выше и выше. Она нагнулась так, что волосы ее упали вперед, светлой завесой прикрыв ее стройные ноги…
А когда Кора выпрямилась, Люк увидел в ее руке кинжал. И не просто кинжал – а его собственный, тот самый, который он так и не смог найти перед отъездом из Вулфриджа. Ален потратил целый час, напрасно разыскивая его, пока наконец не признал, что кинжал потерян.
Увидев оружие в ее руке, Люк застыл, голос его сделался хриплым:
– Не глупи. Не делай этого.
– Это ты глуп, если думаешь, что я покорно разденусь и разлягусь перед тобой, нормандец. – Кинжал слегка задрожал в ее руке. – Я могу сделать это по своей воле, но не позволю, чтобы ты… чтобы ты… – Она судорожно перевела дух. – Я не позволю обращаться со мной как с какой-нибудь шлюхой.
– Ну что ж. – Люк спокойно скрестил руки на груди, с показным равнодушием глядя на нее. – Бедная Шеба! Как жаль, что волчицу придется убить из-за твоей лжи, из-за твоей глупости.
Удар достиг цели, судя по ее вдруг побелевшему лицу. Кора издала тихий придушенный звук.
– Нет… ты не сделаешь этого.
Люк пожал плечами.
– Это твой выбор.
– Но ты не причинишь ей вреда, если я уступлю?
– Когда я даю слово, я его держу. В отличие от тех саксов, которые лишь много рассуждают об этом.
Кинжал дрогнул в тонких девичьих пальцах, и с отчаянием Кора отбросила его от себя, швырнув через всю палатку. Он ударился о дальнюю стену и вонзился в крышку маленького дорожного сундука.
