– У Вас есть конь, так поезжайте поскорее в замок, миледи! А я останусь возле убитого! Да возвращайтесь поживее с повозкой!
Подсадив в седло несчастную девушку, чье тело сводили судороги рыдания, крестьянин пришлепнул по крупу коня, скомандовав везти хозяйку домой. И конь, словно понимая неуместность своего возмущения от столь бесцеремонного обращения с ним чужака, тут же припустил рысью в сторону замка.
Бетти, слегка придя в себя под порывом встречного ветра, все время подгоняла и подгоняла Вайолента. Жеребец уже недовольно фыркал и вздергивал голову вверх, норовя вырвать повод из рук своей обезумевшей от горя хозяйки. Оставшийся без крепкой руки владельца белоснежный рысак Мэтью Бриз так же увязался за Бетти, но он скакал налегке и потому свободно летел, немного перегоняя Вайолента. Казалось, он тоже понимал, куда сейчас устремилась всем сердцем юная леди, и потому мчался без устали, легко позвякивая уздечкой, закрепленной за луку седла. И этот звук напомнил Бетти, что Мэтью всего полчаса назад отпустил своего жеребца пастись, закрепив эту уздечку…
Перед мостом с поднятыми решетчатыми воротами Бетти осадила своего рысака, и Бриз Мэтью проскакал под решеткой ворот первым, огласив двор тревожным ржанием.
Сама же девушка, натянув поводья, спешилась на мосту и очень медленно вошла во двор замка. На середине двора девушка остановилась, не зная, что делать дальше. Сердце сильно билось, и, казалось, еще немного – и Бетти задохнется от горя и вновь прихлынувшего ощущения невосполнимой утраты!
– Бетти, дитя мое, почему Бриз вернулся в замок без хозяина? Что случилось? Такое ощущение, будто на жеребца набросился пчелиный рой! Где Мэтью, леди Элизабет?..
Бетти молча смотрела на встревоженного дядю Эдварда. Она не знала, как донести до него горькую весть. Как стать черным вестником для людей, так любящих ее Мэтью? Отвернувшись от дяди, девушка обняла своего Вайолента за шею, прижавшись щекой к горячей гладкой коже, покрытой шелковистой шерстью. Только разве мог спасти ее от столь мучительной обязанности Вайолент?..
– Ну же, Бетти, почему ты молчишь, дитя мое? – дядя недоумевал, с удивлением разглядывая племянницу. – Бетти, что за шутки? Где Мэтью?.. Скажешь ты, наконец, хоть что-нибудь?!
– Дядя! – голос Бетти срывался от волнения. Девушка задыхалась от еле сдерживаемых рыданий. Она редко называла лорда Эдварда Стэнли дядей, но сегодня понимала, что по-иному обратиться сейчас нельзя. – Дядя, дорогой мой!.. Мэтью больше нет! Мэтью убит из засады! Дядя Эдвард!.. – она согнулась пополам и медленно осела на пыльные камни двора… На старые, истертые многими ногами камни двора старинного замка…
