– Я не могу справиться с этим, Кори. Я хочу вас все время, болезненно хочу, а мысль об этом бесчувственном, не заслуживающем снисхождения мальчишке опять и опять грызет вас…
– Вы говорите о Вивиане? – Теперь она подняла голову. – Как вы можете называть его бесчувственным, когда вы сами гораздо хуже? – гневно спросила она, вспоминая бессонные ночи и бесконечные переживания, от которых она страдает с тех пор, как впервые увидела этого мужчину. – Кроме того, вы совершенно не знаете Вивиана.
– И не хочу знать.
Это было сказано в высшей степени высокомерно. Но когда Кори захотела продолжить спор, он закрыл ее рот поцелуем.
Он целовал ее, пока она не начала задыхаться. Тело ее стало совершенно безвольным, грудь затвердела. Ощущение его сильной, могучей груди возбуждало ее, соски выпирали из шелка купального костюма.
– Вы тоже хотите меня. – Его рука сжала ее грудь, и девушка громко застонала, не сумев подавить этот стон.
– Нет, – тихо прошептала она, но он услышал. Его жесткий рот скептически скривился от этой очевидной лжи, глаза сузились в усмешке.
– Я в этом уверен. – Он улыбался, но улыбка уже не была открытой и доброжелательной, заставляющей неистово биться ее сердце. – И вы сами скажете мне об этом. Я могу подождать. Я никогда не позволял себе насилие над женщинами, если они морально или физически не готовы к близости, и не хочу делать этого с вами, как бы я ни был нетерпелив.
Его тело являлось доказательством того, как велико искушение, и она вздрогнула. Кори хотела привести какие-нибудь умные, мудрые доказательства того, что он не прав, но ничего не могла придумать. Если бы она начала говорить, то у нее сразу полились бы слезы. Она любит его, и в этом ее несчастье.
– Подойдите сюда. – Он взял ее за локоть и повел к дальнему концу бассейна под сень большой раскидистой ивы. Она опасливо и осторожно воспринимала любое движение этого великолепного тела.
В тени вокруг бассейна располагались шезлонги и маленькие столики. Это идиллическое место было окружено цветущим кустарником, восхитительный аромат которого напоминал магнолии и душные экзотические ночи.
Два матерчатых шезлонга стояли по обеим сторонам низкого прямоугольного столика, на котором находилось ведерко со льдом и бутылкой шампанского, а рядом стояли два высоких изящных хрустальных бокала и огромная чаша земляники. Все было замечательно. Слишком замечательно.
Он действительно подумал обо всем. Кори рассматривала все это с нехарактерным для нее цинизмом, а шампанское с определенной осторожностью. Он непревзойденный соблазнитель. Вне всякого сомнения. Но на этот раз все его тщательные приготовления пойдут прахом.
