– Одинокая женщина живет на йогуртах, – сказала она.
– Тебе следует изменить образ жизни, мама.
– Ты пришла, чтобы мне это сказать?
– Нет, но я решила в будущем уделять тебе больше внимания…
– В этом нет нужды. Я больше не считаю годы, вы забыли о моем дне рождения. Мое столетие? Вы узнаете о нем из газет. Я буду гордостью квартала. Так что с Марком?
– Он…
Слова застряли в горле. Мне хотелось, чтобы меня успокоили, но не жалели. Без всяких сравнений. Я была согласна на все, но только не участь мамы. Мне не хотелось бы пополнить компанию обманутых женщин, которую возглавляла мама. Я предприняла отвлекающий маневр, чтобы выиграть время.
– У тебя нет ни одной морщины, мама… Она улыбнулась.
– Ты скрываешь от меня что-то очень важное…
– Нет.
Светло-каштановые волосы с проступающей кое-где сединой, длинные, загнутые черные ресницы. Тонкий нос придавал детскую невинность лицу, которое время забыло испортить. Мама была старше меня на семнадцать лет, но мой жизненный опыт был несравненно богаче.
– Тебе следует подкрашивать волосы, мама…
– Ты насмехаешься надо мной?
– Нет, послушай…
Она бросила взгляд на свои часы-браслет.
– Твой отец должен позвонить мне до отъезда в отпуск.
Привыкнув быть жертвой супружеской неверности, мама примирилась со свободой отца, потому что она не могла сделать иначе. Мне было страшно услышать: «Моя бедняжка, ты знаешь, наконец, что такое быть обманутой… Ты увидишь… Ко всему привыкаешь. Вначале это тяжело. Чувствуешь себя униженной, старой, отвергнутой. Мало-помалу приспосабливаешься».
– Мне бы хотелось подарить тебе отпуск, мама.
– Ты выиграла в лото?
– Нет.
– Ты собираешься дать мне денег, зачем? Чего ради?
– Я так решила.
– Интересно, что сказал бы твой отец, если бы я отправилась в отпуск?
– Какое ему до этого дело?
– Он мне звонит иногда…
– Мама, он издевается над тобой.
– Но время работает на меня. Твой отец гоняется за молодыми женщинами. Скоро уже будет двадцать пять лет, как он это делает. Когда он начнет выбиваться из сил, он вернется.
– И ты его примешь?
– Пойми, – мама пустилась в объяснения, ища глазами сигареты, – мне нечего терять. Он вернется помятый, скрученный ревматизмом, на диете, с подозрением на диабет… Но он вернется. Ты представляешь, что у какой-то полюбовницы появится желание готовить ему десерты с заменителем сахара? Для очень богатого мужчины – да. Но не для него.
– Ты говоришь, полюбовница?
– Да, полюбовница. Мать рассуждала вслух.
– Сердце, сосуды, суставы изнашиваются быстро… В пятьдесят пять лет мужчина меньше подвержен влиянию возраста, чем женщина, но он сдает к шестидесяти. И поделом…
