Наконец до нее дошло, что он, наверное, удивлен: как она вдруг здесь оказалась, и она стала говорить то, что давно задумала.
– Такая чудесная погода, весна, я и поехала прогуляться. И тут увидела незнакомую дорожку…
Он мягко улыбнулся. Он был гораздо выше ее, а вблизи – просто пугающе хорош собой. Или же Криста смотрела на него влюбленными глазами? Наверняка, потому что на виске у него был ужасный шрам, а лицо было не совсем правильное, но все равно невероятно привлекательное. И ей опять показалось, что он похож на кого-то. Она только не могла вспомнить, на кого.
Но в глазах его она увидела и кое-что другое: дружеское понимание. И она стала говорить правду.
– Ну, если честно, то я подумала, не можешь ли ты здесь жить где-нибудь. О тебе есть песня, ты знаешь?
Он кивнул, и в красивых глазах стала отчетливо видна печаль.
– Прости, – сказала Криста. – Наверное, мне не следовало говорить об этом.
– Да нет, ничего, – тихо ответил он.
Он взял ее велосипед и прислонил к стене дома.
– Не хочешь ли… присесть? На лестницу? К сожалению, я не могу…
Она поняла, что он не хотел бы пускать ее в дом. Ну конечно, он же не ждал гостей.
Криста поспешила сесть. А потом снова вскочила.
– Кстати… У меня есть с собой еда. Я могу сейчас перекусить? Давай вместе!
– Конечно, – улыбнулся он. – Но я только что поел, так что ничего не буду.
Гордость! Как же она сможет ему что-то всучить? А она столько набрала с собой…
Она чувствовала себя ужасно глупо, сидя и поедая бутерброды, которые она так щедро намазала маслом, но Линде-Лу не смотрел на нее, он сидел и глядел на озеро.
Да и ей ничего сейчас в голову не шло. Ужасно! Больше всего ей хотелось снова упаковать недоеденный хлеб, но это выглядело бы еще глупее. Поэтому она продолжала жевать, и ей казалось, что куски просто в горло не лезут.
И тут она увидела чайку – в четвертый раз за этот день. Она кружила то над озером, то над хутором.
Вот оно что! – подумала она. – Вот, что связывает меня с Имре. Марко охотно выбирал птиц, потому что они наиболее подвижны.
Но что же случилось с ее маленьким воробышком? Она ведь видела его сегодня утром!
Может быть, он уже слишком стар, чтобы покидать дом И ему понадобилась помощь другой птицы.
Определенно, это так.
Молчание стало немного тягостным. Она отряхнула крошки и сказала:
– А как называется это место? Стурескугсплассен?
– Нет, это художественный вымысел. Оно называется «Мюггетьерн»*. note 2 Она засмеялась.
– Да, это совсем не так романтично.
