— В шкафу для полотняного белья? — тяжело задышала Карин. — Но это же моя одежда невесты! И она отнюдь не желтая! С чего бы это ей такой быть? Я вышила последнюю монограмму на прошлой неделе.
«О, Боже», — с огорчением подумала Элизабет. Она опять опростоволосилась.
К одежде невесты никто не прикасался годами!
— Да, естественно, извините, — быстро произнесла она. — Но если вам известно, где лежат старые простыни в доме…
— Но ты ведь понимаешь, что я не могу пойти домой одна! Так не пойдет, ведь тогда я стану законной добычей молодых парней, которые постоянно болтаются у моего дома.
Элизабет огляделась вокруг и выбрала женщину, на которую можно было положиться.
— Вы не могли бы пойти с госпожой Карин домой и подождать ее на улице, пока она не найдет пару простыней? И внимательно присматривайте за госпожой Карин! Она очень хрупкая и требует защиты.
Женщина одобрительно кивнула головой, и после нескольких слабых протестов Карин дала себя увести.
Врач многозначительно посмотрел на Элизабет. Она как раз успокаивала плачущего ребенка, у которого было разорвано одно веко. Рана на вид была страшнее, чем на самом деле.
Держа голову ребенка, Элизабет пыталась объяснить.
— Карин лишилась чувства реальности из-за пережитого шока. Она, собственно говоря, прекрасная женщина, но не чувствует времени, пространства.
— Я слышал, как Вы ее отругали — я как раз тогда подошел. Меня поразило, что она тогда не ушла.
— Я у нее одна, — коротко ответила Элизабет. — Все остальные ее бросили — кроме одного молодого человека, который обеспечивает уход за ней, но он держится «на заднем плане». Она, разумеется, невыносимая эгоистка, но я думаю, что это лишь оболочка.
— Весьма вероятно. Хотите, я ее как-нибудь обследую? Я имею в виду, ее психическое состояние.
— Да, спасибо, я была бы глубоко вам благодарна — при условии, что вы не поместите ее в сумасшедший дом, потому что там она провела слишком много времени в одиночестве. Но тот, кто нанял меня присматривать за этой дамой, утверждает, что нельзя воскрешать ее память. Он считает, что это ее убьет.
— А что произошло?
Элизабет пожала плечами.
— Бог его знает. Ну что же такое творится, неужели некому заняться этими бездомными? Они вон бесцельно бродят вокруг и убиваются от горя!
— Это не наше дело.
— Я понимаю, но если бы у нас было хоть какое-нибудь место под крышей, куда бы мы могли отнести раненых!
— А где его искать?
Она взглянула на происходящее вокруг. Маленькие, жалкие лачуги, которые еще были обитаемы…
