Буде! Это название тут же зафиксировала память Элизабет.
— Тогда пора вам выйти на улицу. Вы же понимаете, госпожа Карин, что сидячая затворническая жизнь отнюдь не прибавляет здоровья организму. Он попросту выводится из нормального состояния, отсюда болезни, которые на вас обрушились.
— О да, я ужасно больна, — сказала Карин с сентиментальным самосостраданием.
— Но вы ведь хотите, госпожа Карин, поправиться, не правда ли? Тогда надо попробовать совершить небольшую прогулку. Только несколько шагов через дорогу для начала.
— А как же мои ноги?
— Их нужно тренировать ходьбой. Конечно, сначала они будут болеть, но постепенно боль пройдет.
— Да, но как же моя прекрасная белая кожа! Она ведь испортится, если я попаду под дождь или под сильное солнце.
— Есть разница между тем, чтобы иметь прекрасную белую кожу и быть болезненно бледной, — сказала Элизабет, и нужно было отдать должное ее выдержке. — Немного свежего воздуха каждый день придаст вам молодой и свежий вид. Ну все, пошли!
— А если он придет и не застанет нас дома? А дверь будет закрыта? Тогда он может никогда больше не вернуться. Я лучше останусь здесь…
— Мы не уйдем так далеко, чтобы не видеть дома.
— Да, да, — несколько беспомощно сказала Карин. — Если ты считаешь, что я смогу…
— Разве я не справилась с вашим вросшим ногтем? Разве у вас не прошли боли в желудке? Поверьте мне, госпожа Карин, я понимаю, о чем говорю. Я прошла хорошую учебу!
Карин послушно кивнула головой.
«Если бы она только знала, — подумала Элизабет. — Что моими учителями были ведьма и чудовище, которые могли вызывать из-под земли привидения. Нет, здесь об этом лучше молчать».
Когда они медленно спустились по ступенькам и вышли на улицу, Карин сощурилась на солнце.
— Ой, ой! — заверещала она. — Мои глаза! Я ослепла!
— Минуточку. Вот так, мы ступаем осторожно. Вот сюда.
Элизабет остереглась идти к трущобам. После каждого шага они делали остановку. Карин крепко ухватилась за руку Элизабет. Вначале она полностью сконцентрировалась на том, чтобы не наступить на самые большие камни, поэтому она не обращала большого внимания на окружающий мир.
Элизабет пришла в ужас, увидев Карин при дневном свете. Сразу бросилась в глаза и старомодная одежда, и редкие блеклые волосы, и серо-белое лицо, ставшее лет на двадцать старше.
Похоже было на то, что Элизабет вела за руку трагическое привидение, наполовину прозрачное из-за своей хрупкости.
Что же совершил против этой женщины Вемунд? А что теперь? У него, безусловно, были добрые намерения, но вряд ли можно было чувствовать себя хорошо, будучи запертым, даже и в золотой клетке.
