Ульвхедин переехал в Гростенсхольм уже на следующий день. Он взгромоздился на воз своих пожитков и сидел на нем с прямой как никогда спиной и с таким блеском в глазах, который у него не видели целую вечность.
— Счастливо, дедушка, — крикнула Элизабет и помахала ему рукой. Старик улыбнулся.
— Счастливо тебе самой, Элизабет! Береги себя! И спасибо тебе! — загадочно прошептал он. Дедушка Ульвхедин так много всегда знал.
— И запомни, Элизабет: за пределами спокойной Гростенсхольмской волости мир полон волков. На двух ногах. Которые поедают на завтрак маленьких девчушек!
— Я знаю. Я буду осмотрительной. Они убедятся, что этот завтрак не так уж легко переварить.
Эти слова вызвали улыбку Ульвхедина.
— Я знаю. Ведь не зря же ты моя правнучка.
— Мне не по душе, что ты переезжаешь к Ингрид, дедушка, — сказала подошедшая Тура. — Вы вдвоем одни в большом доме — это не дело!
— Ах вот как! — воскликнул Ульвхедин. — Мы не какие-нибудь молокососы. И, между прочим, народу не должно быть дела до того, что мы делаем и чего мы не делаем. Если они будут подглядывать, мы на них напустим дьяволят!
Дедушка к этому времени уже взобрался наверх.
Тура отвернулась и ушла в дом. Многие годы она все решала по-своему. Теперь она умывала руки.
Итак, однажды подали шикарный экипаж, на котором уехала Элизабет. Она взяла с собой все самое необходимое. Ей было так мало известно о будущем.
Материнские предостережения все еще доносились издали.
— Не упусти свой шанс, Элизабет, и не будь такой своенравной, как обычно. Помни, что тебя не заставляют с самого начала полюбить своего мужа. У него могут быть хорошие качества, которые тебе еще неизвестны. И я знаю, что он привлекательный. Непохожий ни в малейшей степени на своего брата, который здесь был. Сделай все возможное для больной родственницы, а также постарайся составить хорошее впечатление о себе у своих будущих свекра и свекрови. Передай им сердечный привет от меня и скажи им, что они будут желанными гостями в Элистранде, когда они того захотят. У нас не такой большой и красивый дом, как у них, но у нас есть… — И ее последние слова унес ветер…
Элизабет вздохнула с облегчением и грустью одновременно. Она обернулась, чтобы посмотреть на свой любимый Элистранд. Ей хотелось знать, какое будущее ей уготовано. Отец уже работал на реке, она попрощалась с ним утром. На дороге теперь виднелась маленькая и одинокая фигурка матери, растерянно машущей рукой вслед исчезающему экипажу. Элизабет почувствовала нежность к матери. Мать всегда была доброй и заботливой и, хотя не понимала, что порой слишком много брюзжит, желала всем только добра.
