Эти трое понимали, что одни они вряд ли победили бы в этой борьбе. Не помогли бы ни видения, ни колдовское искусство. Встать на колени монстра заставила боль. Он даже не мог сидеть, сполз на сухую траву и вытянулся во всю длину.
— Как глаза? — боязливо спросила Виллему.
— Пошла к черту, — пробормотал он.
Она поводила рукой у него перед глазами. Он спокойно, без каких-либо трудностей, водил взглядом за ее ладонью. Смотрел он зло и подозрительно.
— О, Господи, — пробормотала она.
Ожидая, пока разведут огонь, они слушали завывания ветра, запутавшегося в короткой траве. Вместе с ночью пришел холод, и луна стала ярче светить на небе. Цвет луны менялся в зависимости от плотности и цвета проплывающих мимо облаков.
— Мы не хотим тебе ничего плохого, — снова повторил Никлас.
Существо только фыркнуло, покосившись при этом на Виллему. Про нее нельзя было сказать ничего хорошего.
— Позволь-ка мне посмотреть, чем ты там стреляешь, — попросил Доминик. — Нет, не оружие, его я уже выбросил. Ты пользуешься стрелами?
Чудище скорчило гримасу. Отвечать на подобные вопросы было ниже его достоинства. В то же время он был горд тем, что тоже кое-что умел. Кое-что, чего не могли они. Он вынул из кармана крошечные, толщиной с иглу, стрелы в берестяном футляре.
— Не прикасайся к ним, — предупредил Никлас Доминика. — Они отравлены?
— А ты как думаешь? — фыркнуло чудовище.
— Я не думаю, я спрашиваю, — спокойно ответил Никлас.
— Черт побери, естественно, они отравлены!
— Что ты говоришь! Как интересно! А откуда у тебя яд?
— Это тебя не касается.
— Кто научил тебя говорить? — неожиданно спросил Доминик. — Явно, что некультурный человек.
В ответ монстр только фыркнул. Никлас продолжил:
— В моей коллекции тоже есть отравленные стрелы. В коллекции Людей Льда. Надо иметь хорошие знания, чтобы смешать нужные травы и получить яд. Кто научил тебя?
— Колдунья. Ведьма одна.
— Из этой долины? — быстро отреагировала Виллему.
— Да. И что дальше?
Ханна? Могла ли его научить ведьма Ханна? Да нет, глупости. Она умерла лет сто назад!
Но кто он сам? Сколько он уже живет на этом свете? Может, он уже был во времена Ханны? Но о нем никогда никто не упоминал…
— А как ее зовут? Ту, кто научила тебя говорить?
— А черт ее знает! Да она уж давно померла. Я сам убил ее.
— Ни минуты не сомневаюсь. А вот и Элиса, — обрадовалась Виллему.
Факел осветил небо, постепенно приближаясь к вересковой пустоши. За ним тянулся шлейф дыма. Скоро показалось любопытное лицо Элисы.
