Теперь она была рада, что приехала сюда.
Познакомилась с маленьким беспомощным Эгоном, Бенгтом-Эдвардом с голосом оперного певца. С больными ребятишками. И с Кларой, такой сильной.
А Нильссон пусть катится к черту.
Он уже не мог стоять, не жуя сладости. И вновь принялся за леденец.
Но, тяжело вздохнув, пообещал позаботиться о школьных пособиях «как можно скорее».
Анна-Мария совершенно всерьез задумала свой маленький крестовый поход.
Она начала с того, что попыталась сделать что-нибудь для чахоточных ребятишек в доме Густава.
Она знала, что Аксель Фредрик Оксенштерн был женат на дочери одного из лучших шведских врачей, профессора Абрахама Бека, который осуществил реформу всей системы здравоохранения в Швеции. Он сделал очень много для организации системы медицинской помощи в провинции и обеспечил самим врачам более высокий уровень образования. Он был первым врачом в госпитале ордена Серафима в Стокгольме и пользовался колоссальным уважением. Но профессор Бек уже умер, и Анна-Мария не знала, имела ли его дочь какое-либо отношение к его работе. Кроме того, она обещала никогда больше не встречаться с семьей Оксенштерн.
Это означало, что она не могла обратиться к ним за помощью для маленьких детей, страдающих чахоткой.
Но все равно — ей было к кому еще обратиться…
Анна-Мария решила написать письмо. Уже в четверг она написала следующее:
«Дорогой дядя Хейке!
Пишу «дядя», хотя на самом деле ты двоюродный брат моего отца. Я обращаюсь к тебе на «ты». Могу ли я делать это, хотя ты и старше? Ты ведь знаешь, я выросла, мне уже 19!
А сейчас я хочу просить тебя о помощи. Думаю, что ты мне поможешь».
Она рассказала о своей новой жизни и о больных детях. Можно ли что-нибудь сделать для них? Ведь Хейке так успешно вылечил того чахоточного адвоката, кажется, его звали Менгер? И разве Хейке не стал очень известным врачом? Что ей делать? Было совершенно очевидно, что те двое ребятишек, что ходили к ней в школу, в своем доме были самыми здоровыми. Клара рассказала ей о младших.
А потом Анна-Мария написала немного о себе — но ни слова об Адриане Брандте, ей хотелось подождать и посмотреть, как все будет развиваться, обратит ли он внимание на то, что она существует; и еще она спрашивала о Винге и Эскиле. Надеялась, что у них все хорошо, и передавала им сердечный привет.
Анна-Мария поспешила сразу же отправить письмо. Написав на нем «срочное», она заплатила немного больше. Она не надеялась, что почтовая служба станет из-за этого слишком напрягаться, нет, просто хотела сделать все, что зависело от нее.
