Ни для кого не было неожиданностью, когда на следующий день всех пригласили к обеду в Гростенсхольм. Хильде пришлось задержаться дома, чтобы покормить детей и посидеть с Йонасом. Мальчику стало лучше, хотя болезнь шла своим чередом, — и было заметно действие средства Тенгеля.
Передав все дела служанкам, Хильда со всех ног побежала в Гростенсхольм.
Уже в прихожей она услышала доносившиеся из гостиной возмущенные голоса. Навстречу ей вышел Маттиас. Никогда она не видела его таким расстроенным — в его обычно ласковых глазах теперь было смятение.
— Хильда, они обвиняют моего отца! Это не правда, он не злодей!
— Я это знаю, мой друг. Никто из нас этому не верит. Они ведь обвиняют и тебя, не так ли?
— Да, но это не так важно, ведь я знаю, что невиновен, и смогу постоять за себя. Но отец такой беспомощный, он не сумеет защитить себя от этого жуткого судьи.
— Да, я понимаю.
Он коснулся ее руки, словно просил о чем-то.
— Ты еще вчера знала об этом?
— Да, — кивнула она.
— Почему же ты ничего не сказала?
— Господин Калеб просил дать ему время, чтобы обдумать, как защитить вас.
— Да, он сражался здорово! Но судья такой тупица… Спасибо тебе за письмо.
Она стыдливо опустила голову.
— Это просто ужасное письмо!
— Это лучшее из всех писем, которые я когда-либо получал. Потому что оно искреннее! Я не спал полночи и был счастлив. У меня были такие планы и надежды на сегодняшний день. А тут случилось такое!
В его голосе слышалась горечь.
— Хильда, ты написала это письмо, чтобы утешить меня?
— Нет. Но я должна признать, что если бы я не знала ничего об опасности, нависшей над тобой и твоим отцом, я ни за что не написала бы его. Я хотела, чтобы ты знал, какие чувства я испытываю к тебе. Вернее, знал о том, что чувства мои пока не определились.
— Я понимаю твое замешательство, Хильда, твою неуверенность. Но у меня этого нет. Мы…
— Маттиас! — позвал его Аре. — Где ты пропадаешь?
— Идем, — мягко сказал Маттиас Хильде.
Он держал ее за руку, когда они вошли, и она в точности не знала, хочет ли он тем самым поддержать ее или сам нуждается в ее поддержке. Возможно, и то, и другое. Они нуждались друг в друге.
Это была прекрасная пара!
Йеспер тоже был в гостиной, бледный и трясущийся от страха, словно все это касалось непосредственно и его. Хильде не хотелось смотреть на него, она все еще мысленно видела его в спущенных штанах.
