Майра бросила на нее раздраженный взгляд. Она перестала массировать щеки кусочком ваты и быстро припудрила лицо мелкой белой пудрой, стараясь не задеть брови и ресницы. Покончив с этим, она уложила свои седые волосы в узел.
Никто, увидев ее сейчас, с бледным лицом, похожим на пудинг, не узнал бы в ней Палу, смуглую, тощую цыганку.
– Я потратила два года на то, чтобы напичкать голову Карра намеками и предсказаниями о возвращении Дженет, – сказала Майра. – Если тебе не удастся заставить Карра поверить, что ты – это она, то лишь потому, что тебе этого не хочется.
Она задумчиво смотрела на Фейвор, закладывая под корсаж подушечки из шерсти.
– Не в этом ли дело? Ты не задумываешься о том, что с тобой было бы, если бы ты могла сама распоряжаться своим будущим? – Ее шотландский акцент становился заметнее по мере того, как росло презрение в голосе. – Все еще не можешь забыть это тюремное пугало, англичанина?
– Ничего подобного, – возразила Фейвор.
– Как бы не так. – Майра кивнула головой. – Джейми говорит, что, как только он вернулся из Франции, ты интересовалась у него судьбой узника.
– Я знаю, что вы мне не поверите, но я спросила, потому что чувствую себя…
– Виноватой. – Майра выплюнула это слово. – Так ты говоришь. Так ты утверждала последние полгода. Ну, мне кажется, твоя чувствительная совесть слишком уж разыгралась. Что касается меня, то я считаю, что у девушки, которая повинна в смерти большей части членов своего клана, не должно остаться в душе места для другой вины.
– Вы еще не знаете, на что я способна, – невозмутимо ответила Фейвор.
Методы убеждения старухи никогда не отличались тонкостью, но нельзя было отрицать их эффективность. С тех пор как она привезла Фейвор во Францию, она не упускала ни одного случая напомнить ей о долге перед кланом. За это время обе многое узнали друг о друге.
Фейвор научилась скрывать свои уязвимые места. Майра узнала, что послушная марионетка, которой она надеялась манипулировать, – независимая молодая женщина, с которой нелегко справиться. Это открытие не понравилось Майре, и обе женщины постоянно конфликтовали.
– А может быть, – сказала Майра, – ты задаешься вопросом, действительно ли необходимо приносить в жертву твою цветущую молодость? – Фейвор молча смотрела на нее. – Ну, милочка моя, все мужчины, которые погибли из-за тебя, тоже были в расцвете молодости. И все они заслужили счастье иметь красивых невест, и пухлых младенцев, и теплый домашний очаг. Мой муж, брат и трое сыновей в том числе.
