– Я смогу позаботиться о себе, – в отчаянии произнесла она. – Уходи скорее! Давай!
Квин злился. Ракель поняла, что он не хочет принимать от нее помощь. Он привык полагаться только на себя, и зависимое положение приводило его в ярость.
Но у него не было иного выхода. Наконец, бросив на нее прощальный взгляд, Квин побежал к почти не видимой в темноте лестнице.
Лучи света заметались по чердаку. Ракель обрела способность двигаться и бросилась наперерез Пикадорам, мешая им добраться до второго выхода с чердака.
Затем последовала полная неразбериха. Люди метались, наталкиваясь друг на друга, а Ракель, получившая возможность сбросить с себя наваждение последних минут, путалась у всех под ногами до тех пор, пока Квин не покинул здание.
После этого все стихло, и свет нескольких фонарей оказался направленным прямо на нее. Семь пар рассерженных глаз смотрели на Ракель.
Она почувствовала, что ее щеки становятся пунцовыми. Пришло время отвечать за свой поступок. Ракель стояла с гордо поднятой головой и смотрела на окруживших ее охотников.
– Что произошло? – спросил Стив. – Он тебя загипнотизировал?
Дружище Стив! Он предлагал ей самое логичное и безопасное объяснение произошедшего, но она не могла им воспользоваться.
– Я не знаю, что произошло, – ответила Ракель.
И это было правдой. Даже себе самой она не могла объяснить, что за нить протянулась между ней и вампиром. Никогда ранее она не слышала ни о чем подобном.
– Думаю, она нарочно отпустила его, – сказала Вики. Ракель не видела ее глаз, но не сомневалась, что они сверкают, как осколки льда. – Она наверняка запланировала это с самого начала. Именно поэтому отослала нас всех на улицу.
– Это правда? – раздался напряженный голос, и перед Ракель возникла фигурка Найлы.
Глаза девушки умоляюще смотрели на Ракель, и в них читалась немая просьба опровергнуть слова Вики.
– Ты сделала это нарочно?
Ракель почувствовала, что на нее наваливается смертельная усталость. В представлении Найлы она была настоящим героем, и теперь ей придется развеять эти иллюзии.
Если б только она могла солгать, хотя бы ради этой девушки! Но ложь грозила еще более мрачными последствиями.
– Да, я сделала это нарочно, – спокойно призналась Ракель.
Найла отпрянула в сторону, словно Ракель дала ей пощечину.
«Что ж, я не могу осуждать тебя, – подумала Ракель. – Мне и самой все это кажется полным безумием».
С каждой минутой она все меньше понимала, что совершила. Когда Квин был рядом, все казалось волшебным сном, а теперь могло обернуться настоящим кошмаром.
