Наутро я вышла из дома и снова поразилась чистоте тротуара. А вечером меня повели на ночной рынок две моих аспирантки из Института русских исследований Се Цзунь-йи и Пань Гуан-жен (по традиции Института у них есть и русские имена – Нина и Таня). Они с энтузиазмом рассказывали мне об одной из важных достопримечательностей Тайбэя – night market (ночной рынок). В городе их несколько; мы отправились на не самый большой – Зинмей. Но и он поразил меня своими размерами: сотни лавок, закрытых стеклом и под открытым небом, долго тянутся влево и вправо. Их сопровождают ряды всевозможных сяо чи (закусочных) – пельменных, лапшевных, рыбных. Заведения эти стоят вплотную друг к другу, в каждой может быть десять столиков, а может быть и два. Между ними часто нет даже легкой перегородки, и трудно определить, где закончилась, скажем, лапшевная и началась пельменная. Запахи разных кухонь смешиваются в единый густой, терпкий аромат. А еще – десятки ларьков с холодным чаем, кока-колой и другими напитками. И тележки с мороженым. И столики с местным лакомством – шариками застывшего сока. Вдоль всего этого разноцветья и ароматных рядов движутся толпы людей, иногда почти впритирку друг к другу.
Сколько же здесь должно быть мусора! Но его нет. Вернее, почти нет. Вижу оброненную деревянную палочку. Через несколько шагов красную ленточку… Но в основном на этом огромном, тесно заставленном и заполненном пространстве чисто.
Хозяева приглашают нас то за один столик, то за другой. Насытившись, мы покупаем по шарику замороженного сока и двигаемся дальше. Когда лакомство съедено, Нина тихо берет у меня из рук то, что от него осталось – бумажку и палочку. Через несколько часов, когда мы покидаем рынок, я вижу у выхода несколько больших контейнеров. Нина и Таня бросают туда наши палочки с бумажками. Значит, все это время они носили мусор с собой? Не соблазнились кинуть по дороге, за углом какой-нибудь лавочки; никто бы и не заметил: тут ведь яблоку негде упасть. Это что, национальная особенность – страсть к чистоте? Нет, иностранцы-старожилы свидетельствуют о другом.
Американец Джефри Уильямс: «Когда я в 1973 году приехал сюда впервые, Тайбэй показался мне ярко выраженным городом третьего мира. Было такое впечатление, что все люди живут на улице, повсюду мусор, от копоти и сажи серые дома, серые деревья. Мой пятилетний сын на вопрос: „Как тебе нравится Тайбэй?» простодушно отвечал: „Здесь очень грязно». Сегодня я с удовольствием вижу, что город очистился от грязи…»
