Друзья тут же принялись вспоминать, что они об этом знают.
— Вот что я помню из древних легенд, предшествовавших «Озиаде», — сказал Тиббет, откинув театральным жестом светлые волосы со лба. — Наша гипотетическая королева фей Лурлина притомилась летать, спустилась посреди песков и воззвала к подземным водам. Те забили послушными фонтанами, и пустыня вмиг ожила и превратилась в страну Оз во всем ее величии. Лурлина напилась до одури и завалилась дрыхнуть на Трехглавую гору. Спала себе, спала, потом проснулась и облегчилась, сотворив тем самым реку Гилликин, которая побежала через Гилликинский лес, изогнулась вдоль восточной границы Винкуса и влилась в Тихое озеро. Животные в отличие от Лурлины и ее крылатой свиты были геобионтами. Не смотрите на меня так, это вполне нормальное слово. Оно означает «обитающий на земле», я проверял. Так вот животные возникли из кусочков почвы, которые растолкала рвущаяся наверх растительность. Когда Лурлина начала справлять нужду, они обезумели от страха, решили, что настал конец света, и бросились в бушующие воды, пытаясь перебраться на другой берег. Те, кто струсил и вернулся, остались бессловесными тварями: их впрягают в повозки, выращивают на мясо, стреляют на охоте. Переплывшие получили в награду дар речи.
— Хорошенький дар — понимать, что смертен, — пробормотал Кроп.
— Так и возникли Звери. И сколько помнит история, они всегда существовали вместе со зверями.
— Крещение мочой, — подытожила Эльфаба. — Интересно, это что — попытка одновременно объяснить происхождение Зверей и внушить к ним отвращение?
— А те животные, которые утонули, — кем были они? — спросил Бок. — Ничтожествами?
— Или мучениками?
— Или стали подземными духами и устраивают теперь засуху в Манчурии?
Они рассмеялись.
— Мне недавно попались более поздние тексты унионистского толка, — сказал Бок. — В них языческую легенду слегка подчистили. Потоп, случившийся когда-то между сотворением страны Оз и появлением человека, был не мочой Лурлины, а морем слез Безымянного Бога во время его первого и единственного пришествия. Он почувствовал все то горе, которое со временем переполнит страну, и зарыдал. Земля на милю погрузилась в соленые воды. Животные удерживались на плаву, хватаясь за вырванные с корнем деревья. Те, кто наглотался слез Господних, преисполнились состраданием к братьям по несчастью и стали строить плоты из всего, что плавало на поверхности. Они спасли остальных из чистой жалости и за свою доброту обрели разум.
