— И все? — недоверчиво спросила няня.
В те тяжелые дни, продолжала бормотать Мелена, она пристрастилась к листьям иглодольника. Когда к закату солнца (или приходу мужа) она просыпалась, то мало что помнила.
— Это что же получается? — Няня была возмущена. — Согрешила с кем-то, а теперь и не помнишь?
— Я не знаю, — простонала Мелена. — Сама бы я не стала, если была, конечно, в трезвом уме. Но помню, один бродячий торговец угостил меня каким-то крепким снадобьем из зеленого пузырька. Я тогда видела странные сны, будто из Иного мира: про города из дыма и стекла. Там были такие цвета и звуки… Я хотела запомнить…
— А пока ты спала, тебя преспокойно могли изнасиловать эльфы. Вот обрадуется твой дед, когда узнает, как Фрекс заботился!
— Перестань!
— Нет, ну я не знаю, что с вами делать! — Няня потеряла терпение. — Кругом сплошная безответственность. Если ты даже не помнишь, нарушала супружескую клятву или нет, нечего строить из себя святошу.
— Ребенка всегда можно утопить и начать снова…
— Ага, попробуй, — проворчала няня. — Такую ни одно озеро не примет.
Позже няня перебирала скромную домашнюю аптечку из высушенных трав, корешков, листьев и настоек, не особо надеясь найти отбеливатель для девочкиной кожи. В дальнем углу аптечки она увидела тот самый зеленый пузырек, о котором говорила Мелена. Своими подслеповатыми глазами няня разобрала в тусклом свете надпись на этикетке: «Волшебный эликсир».
Несмотря на прирожденный дар к врачеванию, няня так и не придумала снадобья, которое очистило бы кожу маленькой Эльфабы. Не помогало и купание в коровьем молоке, а в тазик с озерной водой девочка опускать себя не давала: упиралась и царапалась, как кошка. Няня продолжала мыть ее в молоке, которое, если недостаточно тщательно вытереть, оставляло после себя отвратительный запах. Фрекс провел обряд изгнания бесов, который включал в себя много свеч и молитв. Няня наблюдала с безопасного расстояния. Священник сверкал глазами и от натуги обильно потел, несмотря на холодное утро. Запеленатая малышка преспокойно спала. Ничего не менялось. Наконец измученный Фрекс рухнул на молитвенный коврик и прижал к себе зеленую дочь, будто смирившись с посланным ему наказанием. Мелена помрачнела. Неиспробованным оставалось только одно средство, и накануне отъезда няня набралась смелости заговорить об этом.
— Народные средства не помогли, — начала она. — Духовное вмешательство тоже. Не настало ли время подумать о колдовстве? Нет ли здесь волшебника, способного избавить девочку от зеленой напасти?
