— Вы не знаете, — продолжал Гард, — вчера тоже сложилась подобная ситуация?
— Именно так… Отец позвонил домой и сказал, что купил набор старинных китайских статуэток, стоимостью в сто пятьдесят тысяч кларков… и еще у него было около двухсот тысяч наличными… и что он остается на ночь здесь…
— Ого! — присвистнул Таратура. — Триста тысяч! Вот это куш!
Гард бросил недвусмысленный взгляд на инспектора, затем вновь повернулся к сыну антиквара:
— Простите, ваше имя?
— Андре Пикколи.
— Вы не знаете, отец ни с кем не договаривался о продаже этих статуэток?
— Не знаю. Вряд ли. Ведь он их сам приобрел только вчера.
— У кого?
— Кажется, на аукционе в «Палас-отеле». Обычно такие вещи покупают там.
— Вы в этом тоже разбираетесь? Ну, я имею в виду антиквариат?
— Нет, моя работа весьма далека от того, чем занимался отец, так что я могу и ошибиться…
— Где вы работаете? И кем?
— Я режиссер телевидения…
— Каким транспортом ваш отец сюда приехал?
— Вероятно, на своей машине. Я не заметил, она стоит во дворе?
— Не беспокойтесь, мы уточним.
— Машина во дворе, — вставил Мартенс. — «Кадиллак», семнадцатая модель.
— Благодарю вас, Мартенс… Примите, господин Пикколи, мои соболезнования, я более вас не задерживаю… Да, кстати, — сказал Гард уже вслед молодому человеку, который, осторожно пятясь, выходил из комнаты. — Вы один из наследников? Простите, это чисто формальный вопрос, у меня нет никаких оснований подозревать вас…
— Меня?! — побелевшими губами произнес Андре Пикколи. — Неужели вы думаете…
— Нет, нет, — повторил Гард спокойным голосом. — Мы закончим расследование, и я должен знать, кому передать ключи от этой квартиры, только и всего.
— Я ничего не знаю о завещании.
Молодой человек поклонился и вышел из комнаты.
— Статуэтки вы, конечно, не обнаружили? — спросил Гард у Таратуры.
— И наличных денег тоже.
— Так. И все же, инспектор, чувствую я, что здесь не обычное ограбление. Восемь ножевых ранений! Сколько ненависти в этой вакханалии ударов, сколько сокрытых для нас причин! — Гард вынул сигарету из пачки и с отвращением закурил. — Заканчивайте осмотр. Таратура. Труп в морг на вскрытие. Помещение опечатать. Встретимся в управлении через полчаса.
И, круто повернувшись, пошел вниз, к машине.
По дороге в управление Гард на какое-то время полностью отключился от всяких мыслей о делах, это называлось у него «уйти в подполье», что было чрезвычайно важно перед мозговой атакой, которая обычно следовала за «уходом». Когда же «мерседес» мягко затормозил у главного подъезда, комиссар мыслями вновь обратился к делу. Но думалось плохо.
