Отшельник и Роза | страница 2
Как видишь, Отшельник умел не только горевать, но и думать, а это значит, что он был очень, очень умный рак!
А кругом валялось многое множество раковин. И вот, хорошенько подумав, он подумал так:
«Самое подходящее место для Рака — это, конечно, Раковина; а самый подходящий жилец для Раковины — это, конечно, Рак. И когда Рак залезет в Раковину, его уже никто не ущипнёт, или я ничего не понимаю ни в тех, ни в других!»
И вот он постучал в первую попавшуюся Раковину и попытался объяснить всё это её хозяину, но оттуда выглянул сердитый Моллюск и, не дослушав его, сказал:
— Глупости! Я занят! — и крепко-накрепко захлопнул створки Раковины.
— Самое подходящее место для Рака — это Раковина, — продолжал Отшельник, постучав во вторую Раковину, но оттуда тоже выглянул сердитый-пресердитый Моллюск и сказал:
— Глупости! — и тоже захлопнул створку у него перед носом (хотя носов у Раков, как ты знаешь, не бывает).
А когда он постучал в третью Раковину, оттуда уже никто не выглянул, потому что там никого и не было, и — о радость! — это оказалась как раз подходящая Раковина: не слишком большая и не слишком маленькая и красивая и прочная — ну, просто в самый раз!
«Да мы прямо созданы друг для друга! — подумал Отшельник, засунув своё мягкое тельце в Раковину. — Чего же лучше! Теперь меня не ущипнёшь!»
И он даже не обиделся, когда вертевшийся неподалёку Морской Конёк тоненько заржал (а это означало, что он собирается сострить) и сказал:
— Иги-ги-ги! Наш Отшельник совсем ушёл в свою Раковину! Иги-ги-ги!
И Рыбы-Попугаи, которые, по правде говоря, ничего в этой шутке не поняли, подхватили и понесли её по всему Синему Морю…
Ну что ж, когда у тебя есть всё, что нужно для полного счастья, можно стерпеть и шутку. Верно?
Но странное дело! Хотя никто (даже Дядя Краб), никто не мог больше ни ущипнуть, ни укусить нашего Отшельника — даже для его же пользы, — ему, видно, всё-таки чего-то не хватало для полного счастья… Иначе почему бы Море по-прежнему казалось ему совсем-совсем серым? И почему бы он продолжал петь свою Грустную Песню:
Однажды он, не удержавшись, сказал проплывавшей неподалёку Летучей Рыбке:
— Как странно жить в Сером Море! Я слыхал, что есть на свете Белое море, и Чёрное, и Жёлтое, и даже Красное, но никто и никогда не слыхал про Серое Море…
— Серое! — засмеялась Летучая Рыбка. — Какое же оно серое? Оно — лазурное, бирюзовое, изумрудное, голубое, васильковое! Оно — синее-пресинее! Самое синее на свете!
