Мужские каблуки заслуживают отдельного исследования. Каблуки были не только возможностью для Пушкина казаться выше. Мужчины того времени носили каблуки черные и красные. Красные свидетельствовали о принадлежности к элите, их полагалось носить лицам высших чинов государства, поэтому о красных каблуках Пушкин мог мечтать, но, увы, положение сочинителя и камер-юнкера права носить красные каблуки не давало. С каблуками женщины дело проще: ясно, что они не просто удлиняют ноги, они делают женщину равной в росте мужчине, а высокую женщину делают выше мужчины, и некоторым мужчинам это симпатично. Кроме того, движения женщины на высоких каблуках становятся более сексуальными.
Брат Лев вспоминал: "Женщинам Пушкин нравился; он бывал с ними необыкновенно увлекателен и внушил не одну страсть на веку своем. Когда он кокетничал с женщиною или когда был действительно ею занят, разговор его становился необыкновенно заманчив". Но донжуанский список Пушкина, вписанный в альбом сестер Ушаковых, есть отражение (никуда от этого не деться) комплекса неполноценности. В общем виде поведение Дон-Жуана описано Отто Ранком и, конечно, Зигмундом Фрейдом. На более поверхностном уровне обращает на себя внимание агрессивное (особенно по сегодняшним американским нормам) сексуальное поведение поэта, постоянно сопровождавшееся хвастовством своими похождениями устно и в письмах приятелям, даже перед женщинами. Теория такого поведения довольно хорошо изучена на Западе.
Пушкин от маленького своего роста, возможно, не страдал, когда решил жениться, и невеста оказалась значительно выше его ростом. Добавим: не страдал до того момента, когда царь обратил внимание на его жену, и до появления в его доме Дантеса. А затем начал комплексовать. На балах, как свидетельствуют современники, старался быть от жены подальше. "Пушкин не любил стоять рядом с своею женой, -- свидетельствуют Петр и Вера Вяземские, -- и шутя говаривал, что ему подле нее быть унизительно: так мал был он в сравнении с нею ростом". Современник поэта Вильгельм Ленц находит сравнение: "Входит дама, стройная как пальма... Такого роста, такой осанки я никогда не видывал". Какого, кстати, роста была Наталья Николаевна?
Мы полагали, что разница была не очень велика, пока не побывали в Словакии, в имении Густава Фризенгофа, мужа Александры Гончаровой -- старшей сестры Натальи и одной из последних возлюбленных Пушкина. По данным музея в Бродзянах, где имеется зарубка роста жены поэта на дверном проеме, росту в ней 175,5 сантиметра, и она была на 15,5 сантиметра выше Пушкина. А на каблуках -- выше на голову. Понятно, почему ее вдохновляли мужчины высокого роста. Сначала император Николай, высоченная фигура которого высилась в толпе, и Пушкин мог лишь, стиснув зубы, наблюдать, как его жена танцует с царем и как тот за ней ухаживает. А Дантес, которого она полюбила и которого поэт возненавидел? Тоже был здоровенный красавец. Рост и физическая красота оказались для жены поэта привлекательнее ума и таланта.
