20.
И вот, дабы опровергнуть подобного рода толкования, я намерен разрушить их первооснову, а именно утверждение, что пророки все проповедовали, употребляя образы (imagines). Ибо, в таком случае, — если бы не возвещалось нечто действительное (veritates), из которого заимствовались образы, — нельзя было бы различить и сами образы. Или, лучше сказать, если бы существовали только изображения, то чем был бы предмет изображения? Зачем подносить к себе зеркало, если нигде нет лица? Так что не все — образы, но есть и действительное; не все — тени, но есть и тела, и о Самом Господе мы имеем предсказания, которые яснее любого света. Ведь и Дева зачала во чреве не образно и родила Эммануила, Бога с нами (Ис. 7, 14; Матф. 1,23), Иисуса, не иносказательно. И если Он силу Дамаска и добычу Самарии (Ис. 8, 4) должен был получить иносказательно, то на суд с пресвитерами и князьями народа (3,14) должен был прийти в буквальном смысле. Ибо волновались племена в лице Пилата и народы замышляли тщетное в лице Израиля; восстали цари земли — Ирод, и правители соединились вместе — Анна и Каиафа19- против Господа и Христа Его (Пс. 2, 1–2). Он, как овца, был веден на заклание и, как агнец перед стригущим- пред Иродом — был безгласен, Он не открывал уст Своих (Ис. 53, 7). Спину Свою Он отдавал бичам, щеки рукам, и лицо Свое не отворачивал от плевков (50,6). Он был причтен к злодеям (53,12), пронзен был в руки и ноги, допустил бросание жребия о своей одежде (Пс. 21, 17; 19), выпил горький напиток (68,22), смеющиеся кивали на Него головами своими (21,8), после того как Он был продан изменником за тридцать серебренников (Зах. 11,12). Какие тут фигуры у Исайи, какие образы у Давида, какие намеки у Иеремии? Даже великие деяния Его не предвозвещались в притчах. Или разве слепым не открывались глаза! Разве язык немых не получил дара слова? Разве сухие руки и расслабленные ноги не укреплялись? Разве хромой не скакал, как олень (Ис. 35, 5–6)? Хотя мы, обыкновенно, толкуем эти слова духовно, относя их к душевным недугам, исцеленным Господом, но они исполнились и применительно к телу, а это значит, что пророки предсказывали в том и другом смысле, причем большая часть их речений, несомненно, откровенна, ясна и свободна от всяких туманных аллегорий. Когда они провозглашают гибель народов и городов, Тира, Египта, Вавилона, Идумеи, Карфагенских судов; когда говорят о наказаниях и наградах самого Израиля, о его пленении, восстановлении и последнем его гибельном рассеянии20,- кто предпочтет здесь иносказание буквальному смыслу? События заключены в письменах, а письмена читаются в событиях. Итак, форма пророческой речи не всегда и не во всем иносказательна, но только иногда и кое в чем.
