• абсолютная непредопределённость большинства указанных событий предыдущим развитием ситуации (например, наступление русской армии вполне могло быть отложено на неделю-другую; также могло быть отложено или, наоборот, состояться чуть раньше заседание Верховной Рады, провозгласившей автономию Украины; большевистская агитация на петроградских заводах могла сдетонировать в уличные выступления рабочих чуть раньше или чуть позже; да даже откройся I Всероссийский съезд Советов на пару недель позже и затянись до июля, кризис мог пройти и разрешиться совсем по-иному);
• гиперзависимость хода истории от случайных действий случайных людей (у меня язык не поворачивается квалифицировать министра Переверзева ни как героя, ни даже как антигероя революции: и на его месте совсем другой человек мог поступить точно так же, и он сам на своём месте мог поступить совсем иначе; более того, этот поступок мог и не сыграть никакой роли, если бы журналисты «Живого слова» Алексинский и Панкратов не успели опубликовать полученное от Переверзева экспозе столь оперативно, что отзывное письмо, подписанное кн. Львовым и Чхеидзе, остановить эту публикацию не успело; а мог и вовсе не понадобиться, если бы Ганецкий ехал в Россию из Швеции на сутки раньше и был бы, как и планировалось, арестован при переходе границы).
К чему всё это? А к тому, что когда бифуркация достигает своего пика, становится достаточно, грубо говоря, плевка или даже дуновения, чтобы кардинально повернуть ход истории. Если в феврале, в начале бифуркации, ход истории творила воля героев революции, то в июле новая история рождалась буквально из хаоса, из нагромождения псевдослучайных событий и случайных действий случайных людей.
А теперь — обещанные последствия в кратких тезисах.
1. После июльского кризиса страна почти месяц провела без правительства, но этого по большому счёту никто не заметил. Власть нужна там, где надо организовывать, созидать, а развал лучше идёт при безвластии. В 1917 году в стране власти не было вообще — вне зависимости, был ли сформирован какой-то состав Временного правительства или нет. И с правительством, и без правительства развал во всех сферах государственной и общественной жизни шёл одинаково стремительно.
2. Формирование второй коалиции 24 июля, однако, прикрывает структуру власти от совсем откровенного фарса. Керенскому удаётся напугать все партии своей эффектной отставкой и демонстративным выездом из Зимнего дворца. Партии спохватываются и вручают Керенскому полномочия сформировать правительство
