Отель моего отчима находился по адресу Пантеон Стрит, 12 в Никосии. Это не менее сорока минут езды на автомобиле от района пещер. И конечно же, намного больше, если идти пешком. Я пытался найти объяснение тому, что Джокер мог узнать, что я попал в беду? Откуда он мог знать, где я нахожусь? Как, наконец, нашел пещеру? Может быть, много-много лет спустя я и найду ответы на эти вопросы, но тогда, на Кипре, я мог только поражаться и благодарить Бога за такую поддержку в трудный час.
Беспорядки на Кипре не прекращались. Мы часто слышали стрельбу и даже видели, как то здесь, то там взрываются бомбы. Я не знал, как к этому относиться. Греки хотели обрести независимость, турки — разделить остров пополам. Британцы не желали покидать остров. Я не мог понять, кто из них прав.
Как-то раз в Никосии я увидел жуткое зрелище, которое до сих пор не могу выкинуть из памяти. Британский солдат шел посреди улицы со своей женой и нес на руках маленькую дочку. Я неосознанно наблюдал за ними и ясно видел, как грек подошел к нему сзади и выстрелил в спину. Я буквально окаменел от страха и ужаса. Солдат рухнул как подкошенный, девочка упала с его рук, а жена кричала и билась в агонии. Все, кто был на улице, бежали куда-то прятаться. А что оставалось делать? Снайперы стреляли отовсюду: из окон, с крыш, из любой подворотни. Британские солдаты ходили по улице с автоматами, постоянно оглядывались направо и налево, никогда не зная, откуда ждать неприятностей. Но справедливости ради надо сказать, что не только греки убивали британцев, но и британцы убивали греков. А турки и греки убивали друг друга.
Убивали женщин и детей, врываясь в их дома. Тела убитых вешали на мясные крюки и выставляли на улицах. Ночью то и дело раздавались выстрелы и крики, жуткий вой полицейской сирены. И так все время. К этому невозможно было привыкнуть.
Несмотря на то что у меня появилось много хороших друзей в школе, я все равно чувствовал себя ужасно одиноким. Облюбовав себе местечко на вершине одной из окрестных гор, я часами стоял там и смотрел на Никосию. Конечно, мне не удавалось разглядеть отель моего отчима, но тот район, где он был расположен, просматривался довольно хорошо. Каким одиноким я чувствовал себя в эти минуты, как трудно было бороться с «домашней болезнью». Я мечтал жить дома и приезжать учиться только на день, как многие из моих друзей. Но, конечно, это было слишком сложно — возить меня туда-сюда, особенно если учесть царившую в городе напряженность и непрекращающиеся перестрелки.
