— Он пошел на стройку и упал там с верхнего этажа, — коротко пояснил Денис Александрович.
— Упал? Как это упал? И он тоже упал? — Галя растерянно смотрела на нас, словно не верила, что ее второй ученик погиб схожим образом. — Что он делал на стройке? — спросила она. — Почему его туда пустили? Там что же, не было людей, охраны, сторожей? Как они могли пропустить туда мальчика, подростка, разве это не опасно?
— Вы задаете слишком много вопросов, на которые я пока не могу ответить, — признался Игнатьев. — Все произошло ночью, и мы пока не знаем всех подробностей. — Он взглянул на меня, словно разрешая мне задать вопросы. Я правильно поняла его взгляд.
— Кто еще дружил с Костей Левчевым? — задала я следующий вопрос. — Кто еще входил в их компанию?
— Не знаю. Они всегда держались немного особняком. Может, еще Иосиф Васадзе. Он на год младше, но его часто видели с этими ребятами. У него папа грузин, а мама тоже осетинка, как у Кости. Может, поэтому они часто были вместе.
— Где его можно найти? — сразу спросил Игнатьев. — У вас есть его адрес?
— Да, конечно. Он не из моего класса, но я могу дать вам его адрес. Только я не думаю, что он может иметь какое-нибудь отношение ко всей этой истории. Это очень хороший мальчик. У него родители врачи, отец — известный московский хирург.
— У Кости Левчева родители тоже известные люди, он тоже был из приличной семьи, — мрачно напомнил Игнатьев.
— Тоже, — печально подтвердила Галя и направилась к выходу. Но вдруг обернулась: — Почему вы сказали «был»? — почти выкрикнула она. — Почему вы так говорите? Что с ним? Он тоже погиб? Я не могу понять, что происходит. Может, я плохой классный руководитель? Как могло такое случиться?
Галя села на стул. Было заметно, что она сильно нервничает. Мы переглянулись. Игнатьев действительно сказал «был». И я полагала, что сказал правильно, хотя меньше всего мне хотелось в это верить. И вообще в этой истории мне больше всего не нравилась эта пугающая регулярность, с которой погибали или пропадали подростки. Может, у них такой непонятный ритуал, по которому они решили все уйти из жизни? Но почему? Из-за чего? Я видела Антона и с ним разговаривала. Он был подавлен, расстроен, его что-то тревожило, но мальчик не был похож на потенциального самоубийцу. У тех более истерическое состояние. Хотя откуда мне это знать? Разве я видела самоубийц в своей жизни? Тем более подростков? Откуда мне знать, почему он так себя вел? Что Антон на самом деле думал? Почему пошел на эту проклятую стройку? И кто звонил два раза Косте перед тем, как он исчез? Кто звонил Антону? Если это бандиты, то они все продумали правильно — эти убийства можно списать на подростковый суицид. Никто не мог заранее знать, что внизу на строительной площадке случайно окажутся два таджика-строителя, которые увидят убийство и сразу заявят об этом в милицию.
