Дверь с шумом захлопнулась за Уэйдом, когда он переступил порог бревенчатого дома, внутри которого царили прохлада и полумрак. Направляясь к кровати, он бросил по дороге стопку газет и корреспонденции на заставленный всякой всячиной стол, стоявший рядом с покрытым грубо выделанной шкурой диваном. Открытки и конверты разлетелись в разные стороны, и Уэйд вдруг застыл, уставившись на белый прямоугольник письма, высунувшегося наполовину из-под лежащего на нем рекламного проспекта. Уэйд выудил это послание и, вглядевшись в него, нахмурился. Письмо было адресовано лично ему.
Нехорошее предчувствие охватило молодого человека, ему стало отчего-то не по себе: он не мог отделаться от мысли, что содержание этого письма перевернет всю его жизнь, что оно роковым образом перечеркнет его планы и развеет в прах все мечты.
Поэтому его пальцы слегка дрожали, когда он вскрывал конверт и вынимал два исписанных листочка бумаги. Прежде всего, он отыскал глазами подпись человека, писавшего ему, а затем начал читать письмо… Но сразу же вынужден был опереться на спинку стула, стоявшего позади него, – так потрясло его это послание.
Лицо Уэйда посерело, пальцы, напряженно сжимавшие тонкие листочки бумаги, занемели, он бессильно опустился на стул.
Пробежав глазами все послание, Уэйд, как во сне, уронил его на пол, встал, пересек комнату и уставился невидящим взглядом в окно.
Перед его пустым взором расстилалась гладь реки Платт, протекавшей под окнами дома. Уэйд не слышал пения жаворонка, заливавшегося над пастбищем за конюшней. Он чувствовал внутри странную сосущую пустоту и зажмурил глаза, как от страшной боли. Нежное милое лицо возникло перед его мысленным взором и исчезло, как невозвратное видение. Громко застонав, Уэйд уронил голову на скрещенные руки и хрипло, неумело зарыдал.
Уэйд долго стоял у окна, глубоко уйдя в свои думы, пока заходящее солнце не окрасило воды реки в багровые тона. Тогда он подобрал разбросанные листки письма, поднял валявшийся на полу конверт и навсегда попрощался в своем сердце с восхитительными планами на совместное будущее с прекрасной золотоволосой девушкой. Он собирался, пригласив ее сегодня вечером на танец, сделать ей предложение. Вместо этого он вынужден будет теперь пригласить танцевать другую девушку. Гордость Шторм доведет дело до конца. Уэйд от души надеялся, что, смертельно обидевшись на него, она покинет родное ранчо, расположенное в нескольких милях от Ларами, и, возможно, отправится в Шайенн, чтобы стать там школьной учительницей, о чем она всегда мечтала. Сам он не мог бы покинуть эти места – отец слишком зависел от него.
