Вотрель повернул в ладони плоские серебряные часы, внимательно посмотрел на циферблат и сообщил:
— Ровно двадцать пять минут первого.
— Точно такое же время и на моих, секунда в секунду. — Банколен обернулся ко мне: — А на твоих?
— Двадцать четыре с половиной минуты.
Банколен нахмурился:
— Хорошо. Далее, месье Вотрель. Вы можете сказать, где вы находились в половине двенадцатого — в то время, когда месье де Салиньи вошел в карточную комнату?
— С погрешностью в несколько секунд могу, месье. — Вотрель помолчал, затем неожиданно разразился хохотом. — Представьте, в это время я находился в холле и разговаривал с вашим детективом. Я провел с ним около восьми минут, после чего на его глазах прошел в салон, где Луиза представила меня вам.
От плохо скрытой наглости ответа Банколен едва не потерял самообладание. Справившись с собой, он во второй раз попросил доктора Графенштайна дернуть шнур звонка.
В дверях с важным видом, потирая крупный нос, появился Франсуа.
— Да, месье, этот джентльмен стоял там со мной; — подтвердил тот. — Я занял свой пост, за пять минут до нашего знакомства, и сидел в кресле перед дверью в курительную, когда он подошел ко мне, предложил сигарету и спросил: „Вы не можете сказать мне, сколько сейчас времени? Кажется, у меня отстают часы“. — „Я знаю наверняка, месье, — ответил я, — что у меня точные часы, — сейчас половина двенадцатого. Однако мы можем сверить их с часами на лестнице“. — Франсуа перевел дыхание, бросив на нас быстрый проницательный взгляд, и продолжил: — Мы подошли к лестнице прямо напротив входа в карточную комнату. На часах было столько же, сколько у меня. Он поставил на своих часах правильное время, и мы стояли там и разговаривали…
— Следовательно, — перебил его Банколен, — вы находились прямо перед дверью из холла в карточную комнату в тот самый момент, когда месье де Салиньи вошел туда из салона?
— Да. Он стоял со мной — я имею в виду месье Вотреля — больше пяти минут, а потом прошел в салон. Я оставался у подножия лестницы…
— И все это время вы следили за этой дверью?
— Бессознательно, месье, но следил. Я стоял спиной к лестнице.
— Тогда вы уверены, что никто не входил и не выходил этим путем?
— Совершенно уверен, месье… Я стоял там, когда подошел стюард с подносом, — наверное, он уже рассказал об этом, — и был у него прямо за спиной, когда он вошел в комнату. Я увидел тело вместе с ним. Я не отходил от двери, пока вы сами не пришли с другой стороны, как вы помните. И даже после этого я не сводил с нее глаз. Никто не выходил! Это все.
