Они встретили среднего калибра парня кулаками. Дело происходило прямо на глазах у прохожих, но никто и не думал вмешиваться. Одного удара Юры было достаточно, чтобы отправить охранника в нокаут. Не рискуя тратить время на то, чтобы «отмутузить» преследователя, они бросились прочь.
Как хотелось думать, что все уже позади! Но когда ты, взмыленный, тащишь на себе синтезатор, как Паша, или чемодан, как Юра, не слишком-то все при дневном свете представляется прекрасным…
Обернувшись напоследок, «длинный» увидел, как, придя в себя от побоев, охранник вытащил рацию и стал что-то торопливо говорить.
Им удалось быстро поймать тачку. Водителя – худощавого, почти лысого мужика – они попросили поторопиться.
– Че, воруем, молодежь? – ради шутки поинтересовался мужик.
– Ага, – весело брякнул Паша. – Помаленьку.
Водитель заерзал на сиденье.
– Он шутит, – улыбнулся Серега. – Просто очень торопимся на репетицию.
– Ясное дело. – Водитель тоже заулыбался: ему было приятно слышать подобное, а то вдруг действительно помогает ворам?..
* * *
Если бы они знали, что охраннику хватило сил подняться и пробежать следом за ними еще несколько метров… если бы они ведали, что марку и номер машины уже знают те, кто очень недоволен похищением не столько синтезатора, сколько чемоданчика… если бы они могли представить себе, каким будет наказание за похищение, молодые грабители не чувствовали бы себя столь уверенно, как сейчас…
Иннокентий Михайлович напрягался в тренажерном зале, когда на столике заверещал телефон.
Шеф просил срочно обставить одно дело, и чем быстрее, тем лучше. Гюнтер только поздоровался по-русски, затем перешел на немецкий и, назвав сумму, в пять раз превышающую стандартный оклад, попросил немедленно связаться с его личным секретарем.
Бросив качаться, отставной майор подтвердил, что он все понял. Перед его глазами стоял плечистый низкорослый немец с вечной ухмылкой на широкоскулом лице. Чисто выбрит, одет в отглаженное и надраенное, редко кричит, больше рассуждает. И всегда в свою пользу. Не подчиниться – значит подписаться под собственным увольнением… У Фишера все давно было разрулено. Он не боялся делать деньги в России, потому что платил тем, кому надо.
Петров не любил Сотникова – человека маленького по должности и амбициозного по сути. Он запросто перепрыгивал через его голову, но раз Фишер просил позвонить, значит, надо звонить. Сотников поторопил спецназовца, расписав, что в чемоданчике, похищенном молодыми подонками, важные документы одной из фирм, принадлежащих их хозяину.
