Во время подобных демонстраций лозунгов и тем вообще очень много. Темы варьируются от экологии до долгов, от проблемы бедности до прав человека. Протестующие представляют собой коалицию. Но это далеко не случайное собрание людей. Начнем с того, что экологисты, пацифисты и радикальные социалисты, защитники гражданских прав и профсоюзники, составляющие основу этой коалиции, исторически всегда имели много общего. До недавнего времени они, нередко сотрудничая, пытались добиваться своих целей самостоятельно. В свою очередь, элиты действовали по принципу «разделяй и властвуй», игнорируя разрозненные протесты.
Россия является практически идеальной иллюстрацией: ввозят отработанное ядерное топливо - все против, но протестует только кучка экологических активистов. Принимается новое трудовое законодательство - никто ничего толком не понимает, но всем кажется, что это «внутреннее дело» профсоюзов. Грабят жителей Серноводска - личное дело чеченцев и сфера деятельности правозащитников. В итоге власть имущим можно делать практически что угодно, точно зная, что жертвы не рассчитывают на солидарность.
На Западе культура солидарности гораздо выше, но именно в последние два года среди радикальной молодежи солидарность из принципа стала нормой поведения. Понятно, что одни и те же люди принимают решения, разоряющие страны «третьего мира», разрушающие окружающую среду, ущемляющие права рабочих, и так далее. Одни и те же корпорации лоббируют эти решения и «проплачивают» избирательную кампанию политиков. Причем зачастую «конкурирующие» кандидаты финансируются из одной кассы.
Выход Джорджа Буша из «протокола Киото» подлил масла в огонь. Решение США - главного мирового загрязнителя - игнорировать соглашения по борьбе с глобальным потеплением означает, что среди американских элит торжествует принцип «после нас - хоть потоп». Причем не в переносном, а в самом буквальном смысле: если протокол Киото выполнен не будет, выбросы газов в атмосферу останутся на прежнем уровне, изменение глобального климата уже через 50 лет приведет к затоплению значительной части суши. Впрочем, затопит не всех. Средняя Азия, например, превратится в одну сплошную пустыню, и судьба Арала ожидает практически все местные водоемы. Сюжеты американских фильмов про водный мир и пустынную планету станут обыденным бытом. Кин-дза-дза станет нашим миром. В любом случае климат политически не нейтрален. Подобное будущее для России чревато в лучшем случае двумя десятками миллионов беженцев и новыми конфликтами на южной границе. Петербург, скорее всего, тоже затопит. Если, конечно, не построят ту самую знаменитую дамбу, которая, надо полагать, воду остановит, зато все живое вокруг убьет.
