- Ты посиди, - сказал он тихо. - Я тебе ещё хлеба принесу.
И только он скрылся, над Васей зашуршали крылья - и на поленницу села седая ворона. Точь-в-точь Яшка. В клюве она держала новенькую монету.
Вася даже не удивился. Уж попал в сказку, так держись!
- Мой пятачок? - обрадовался он. Ворона кивнула, пятачок упал и по щепочкам подкатился к самым Васиным ногам.
- Спасибо, ворона. Очень ты похожа на Яшку. - Вася вспомнил, что и головы орла говорили о какой-то вороне, вздохнул и сказал: - Жаль, что ты по-человечьи не умеешь говорить.
- Кар-р-р… Крра… - сказала Ворона.
- И я по-вороньему не умею.
Ворона спрыгнула, расчистила лапками клочок земли и, водя по ней чёрным блестящим клювом, аккуратным ученическим почерком, как первоклассник, вывела:
Пополам раз…
Но тут над поленницей показался Минька, и ворона, не успев дописать слово, хлопнула крыльями и взлетела.
Минька протянул Васе кусок хлеба.
Стал Вася хлеб жевать и думать, что же означает это «пополам раз»?
И Минька увидел написанное.
- Чего это?
- Угадай.
- По-по-лам раз… раз… разделить!
Вася подумал. Нет. Делить нечего.
- Раз… раздобыть!
Вася помотал головой.
- Тогда это… разбить.
- Разломить! Вот это что! - сообразил Вася.
- Чего разломить?
- Монету разломить пополам. Орла!
- Зачем?
Вася не ответил. Достал монету из кармана.
- Вот те на! - сказал Минька с обидой. - А притворялся, переживал.
- Так я ж и вправду переживал. Честное октябрятское. Мне только сейчас её ворона принесла.
- Ворона? - удивился Минька.
- А чего тут удивляться, - вздохнул Вася, - когда я сам сюда из будущего попал. Минька, как бы монету пополам разломить?
- И что тогда?
- Тогда я, наверно, домой попаду. Вася ухватил монету пальцами, надавил, закряхтел. Пальцы побелели от натуги. А монета какой была, такой и осталась.
- Не выйдет, - сказал Минька, - тут силища знаешь какая нужна!
Вася утёр пот со лба.
- Где ж я её возьму, силищу?
- Постой! Я одного знаю! У них мамка бельё стирает. Здоровенный, как бык! Купеческий сын. За один присест на спор целую свинью съедает, с костями вместе. И чаю трёхведёрный самовар выпивает на закуску. Он разломить сможет. Если захочет. Аида!
Глава шестая. Купеческий сын мало каши ел
Идти пришлось далеко. На извозчика денег не было.
«Ну и жизнь, - думал Вася. - Ни трамваев, ни троллейбусов. Не говоря уж о метро!»
Порой Вася узнавал улицы. Они были непривычно тихими, пустынными. Без машин и светофоров. Но всё же какими-то родными, ленинградскими.
Наконец добрались до четырёхэтажного дома в мощённом булыжником переулке.
