Зеленый поезд | страница 5
«Время не делается видимым. Оно как ветер, которого мы не видим, но по тому, как клонятся трава и деревья, как бежит рябь по воде, судим: вот оно, здесь, — пишет автор. — Вижу развитие цветка, движение воды во время приливов и отливов, перемещение ледников; вижу, как в замедленном кино, каждый отдельный взмах пчелиного крылышка, полет ракеты и говорю: вот оно, Время…
Слежу за передним гребнем волны, а он уже там, где шлепают по воде хвостами «три кита», на которых покоится Земля. Наивная эта картина, развертываясь во времени, обретает не физический смысл — китов нету как таковых, — а духовный — есть Разум, Добро, Любовь, и на них стоит Земля, Природа, Человек, Техника…»
Любопытно заметить, что Вячеслав Назаров и Геннадий Карпунин поэты. И это не случайно, ибо поэзия, как и фантастика в лучших ее проявлениях, — это сгусток человеческих чувств, мыслей, жизненных обобщений, выраженных в образах необычных, преломленных душой художника. Многие качества большой поэзии характерны и для фантастики, быть может, в большей степени для одних ее направлений, в меньшей — для других. С давних времен фантастику роднит с поэзией и эмоциональная точность, и глубина мысли, и философская масштабность своеобразного эксперимента и художественных обобщений. Поэтический или фантастический образ, лишенный в силу специфики художественного творчества зримой конкретизации, тем не менее обладает магической силой, побуждающей человека угадывать грядущее. Воспользовавшись образным выражением из повести С. Павлова «Чердак Вселенной», можно с полным основанием сказать, что фантастика сибиряков — это Миры на ладонях, это жизнь на родной российской земле, любовь к ней.
И, согревая дыханием труда и светлой мечты Миры на ладонях, мы становимся чище и человечнее, мы видим ясное Утро теплого снега, Светлый день Вечности, Золотые Яблоки Солнца, Звездные Паруса.
Виктор Колупаев
ЛЮБОВЬ К ЗЕМЛЕ
Телестена на мгновение вспыхнула ослепительным голубым светом, заколыхалась. И, медленно расширяясь, заполнила комнату. Эспас поудобнее устроился в глубоком кожаном кресле. Он вытянул ноги. Ему всегда доставляло удовольствие смотреть последние известия.
Голографическое изображение переносило его из одного уголка Земли в другой, кидало в глубь океана и в бездну космоса. Он ощущал себя участником событий, в которых никогда бы не. смог участвовать на самом деле.
И это было ему приятно.
Эспас уже несколько месяцев жил в этой затерянной на берегу моря гостинице. Он никогда не уходил от нее, старался не смотреть на площадки с глайдерами, сторонился людей, хотя и был веселым, остроумным человеком.
