Телятев. Бутылку шампанского, я других взяток не беру. Будет бутылка?
Васильков. Когда же нет! Во всякое время и сколько вам угодно. (Крепко жмет Телятеву руку.) Я, право, так вам благодарен.
Телятев. Да позвольте, позвольте руку-то! Это черт знает что!
Васильков (оглядывается, не выпуская руки Телятева). Кажется, они?
Телятев. Они, они.
Васильков. Пойду поближе, полюбоваться. Право, я такой чувствительный!… Вам, может быть, смешно.
Телятев. Да вы руку-то…
Васильков. Извините! Я надеюсь вас найти на этом месте.
Телятев. Надейтесь.
Васильков поспешно уходит. Входит Глумов.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Телятев и Глумов.
Глумов. Что за шут гороховый с тобой разговаривал?
Телятев. Это мне бог на шапку послал за мою простоту.
Глумов. Что ж тебе за барыш?
Телятев. Шампанским поит.
Глумов. А! Это недурно.
Телятев. Я вот погляжу, погляжу на него, да должно быть, денег у него займу.
Глумов. Это еще лучше, коли даст, разумеется.
Телятев. Думаю, что даст; я ему нужен.
Глумов. Перестань, сделай милость! Кому и для чего ты можешь быть нужен!
Телятев. А вот слушай.
Глумов. Слушаю.
Телятев. Я увидал его в первый раз здесь, в парке, с неделю тому назад. Иду я по той аллее и издали вижу: стоит человек, разиня рот и вытаращив глаза; шляпа на затылке. Меня взяло любопытство, на что он так удивляется. Слона не водят, петухи не дерутся. Гляжу, и что ж бы ты думал, на кого он так уставился? Угадай!
Глумов. На кого? Не знаю. Какое диво в парке может быть?
Телятев. На Чебоксарову.
Глумов. У него губа-то не дура.
Телятев. Коляска Чебоксаровых остановилась, кругом нее толпа молодежи; они обе разговаривали с кем-то, уж не знаю; а он стоит поодаль, так и впился глазами. Коляска тронулась, он бросился вслед за ней, человек пять сшиб с ног, и мне досталось. Стал извиняться, тут мы и познакомились.
Глумов. Поздравляю.
Телятев. А сегодня, представь себе, увидал, что я разговаривал с Чебоксаровыми, ухватил меня чуть не за ворот, втащил в сад, спросил бутылку шампанского, потом другую, ну, мы и выпили малым делом. А вот здесь открылся мне, что влюблен в Чебоксарову и желает на ней жениться. Видишь ты, по его делам, – а какие у него дела, сам черт не разберет, – ему именно такую жену нужно; ну, разумеется, просил меня познакомить его с ними.
Глумов. Ах он, эфиоп! Вот потеха-то! Приехал откуда-то из Камчатки и прямо женится на лучшей нашей невесте. Видишь ты, у него дела такие, что ему непременно нужно жениться на ней. Какая простота! Ма-ло ли у кого какие дела! Вот и у меня дела такие, что мне нужно на богатой невесте жениться, да не отдают. Что он такое за птица? Что он делает, по крайней мере?
