— А все это случилось потому, что он уехал, не позавтракав, — не удержался робот.
Выбираясь из разбитого вездехода, Азизов случайно еще раз посмотрел сквозь щель в обшивке. Но странное дело! Никакого блестящего щита он уже не увидел. Вездеход упирался в грунт, самую обыкновенную скалу. Из ее недр не доносилось ни звука.
Однако сейчас было не до наблюдений. Надо было как можно скорее доставить в хижину Адама и оказать ему срочную помощь.
Устроив вдвоем с Беганасом пострадавшего в вездеходе, Азизов хотел было поручить роботу снять с «Беркута» все, что могло пригодиться впоследствии, но раздумал. Не потеряют ли они и Беганаса, пытаясь спасти остатки вездехода? Да и как он управится один, без Беганаса в хижине? Кто знает, быстро ли Адам встанет на ноги. Видимо, надо смириться с потерей «Беркута». И это в самом начале работы! Но на Адама он больше не сердился, хотя и предполагал, что теперь установить контакт с неорганиками будет значительно труднее.
Беганас кое-как втиснулся в вездеход, рассчитанный на двоих. Взлететь Азизов не рискнул и повел машину по долине вдоль черных камней, словно выжженных жаркими лучами Годво.
Беганас, как ни странно, очень долго молчал. И лишь когда наконец долина осталась позади, с самодовольным видом произнес:
— Восемьдесят девять тысяч шестьсот девяносто три!
— Чего? — не понял Азизов, то и дело с тревогой поглядывающий на Адама.
— Вот этих самых черных штуковин. Я их посчитал на всякий случай. Сам догадался. Вот!
* * *
Медицинский диагностизатор несколько успокоил Азизова. У Адама был только глубокий нервный шок. Не исключалось кратковременное воздействие несильного паралитического поля. Или чего-нибудь в этом роде. Рекомендуемый метод лечения: спокойный сон, электромассаж, растирание.
С терпеливостью многоопытной сиделки занялся Азизов выхаживанием больного. Верный Беганас помогал как мог, он бы в лепешку расшибся ради «братишки», если бы от этого зависело выздоровление.
Несмотря на старания человека и робота, Адам двое суток не приходил в себя. Пульс у него был ровный, дыхание спокойным, но обморочное состояние не проходило. Азизов уже всерьез подумывал, не поместить ли ему Адама в анабиозную камеру до прилета «Бурана».
Однако на третьи сутки произошло чудо. Адам зевнул, открыл глаза и приподнялся на локте, точно так же, как если бы он пробудился после обычного сна. Он осмотрел комнату и, увидев возле своей кровати всю медицинскую начинку хижины, густо покраснел.
