Слушатели в зале сидели насупившись.
— Тут мы могли бы, — говорил Емельян Сергеевич, — многому поучиться у дриоканесов. Как они построили свой корабль!.. Можно глубоко сожалеть о неудавшемся контакте. Но что поделаешь? — с горечью воскликнул Емельян Сергеевич. — Миры могут быть различными; противоположными друг другу, несовместимыми. Мы ничего не знаем о других населенных планетах, а потому отношение к себе со стороны пришельцев должны принять как должное!
— Схватили?.. — иронически спросил кто-то в зале.
— Отказаться от употребления древесины? — продолжал Емельян Сергеевич. — Может быть, когда-нибудь и откажемся. Но тогда и наш мир станет другим…
Емельян Сергеевич сделал паузу и в заключение обронил несколько фраз, полных тревоги и опасений:
— Хочу обратить внимание на укор, сделанный пришельцами нашим деревьям, о том, что они не выработали в себе стойкости, стремления к борьбе и сопротивт лению. А также на слова, что Совет планеты найдет способ помочь братьям — нашим земным деревьям. Не угроза ли это нам, человечеству?..
Тишина была ответом на вопрос Емельяна Сергеевича.
— Мне кажется, — предостерегающе закончил докладчик, — это не пустые слова. Над ними стоит подумать.
В самом деле, подумаем?
ГОД, КОТОРЫЙ НЕ ПРИШЕЛ К ЛЮДЯМ
Я не хотел рассказывать эту историю. Но я стар, мне недолго тянуть, и, — кроме меня, никто не расскажет людям, как от них ушел год. Вернее, не пришел к ним — сгорел, подобно метеориту, не коснувшемуся земли.
Никто этого не заметил, кроме атомных часов — эталона. Они отметили после тысяча девятьсот девяносто пятого года тысяча девятьсот девяносто седьмой. Но комиссия, следившая по часам за ходом времени, посчитала, что механизм испортился, и заменила часы новыми. Факт этот не был даже опубликован…
Ничего не случилось особенного. В суете новогодних празднеств и карнавалов, в комнатах, полуосвещенных телеэкранами, у мартенов и на пограничных постах миг, когда старый год сменился новым, прошел почти незамеченным: кто-то затяжнее зевнул, у кого-то слишком долго опускались ресницы — и пусть себе. Правда, в этот миг скончался президент АБИ — Ассоциации биологических исследований.
Но ведь каждую секунду на планете умирает несколько человек…
Никто ничего не заметил, и очень трудно убедить теперь — да и тогда убедить было бы нелегко, что произошло событие фантастическое.
Я работал на метеоспутнике, следил за «Стеллой» — тайфуном дают милые женские имена. «Стелла» зародилась к югу от Алеутов, двигалась на Курилы. Какое-то время я шел над ней, передавал данные о направлении, скорости. Поглядывал на часы-тоже готовился встретить праздник. «Алло!» — проверил каналы связи: меня должны были поздравить. За работой — и за часами — проглядел неисправность: вышла из строя система подогрева кабины и спутника в целом. Температуру почувствовал кожей, и когда взглянул на термометры — столбики показывали пятьдесят градусов. Пока возился — безуспешно, — пытаясь устранить неисправность, температура поднялась до шестидесяти. «Как в Каракумах!» — сообщил на базу. Оттуда последовали советы, что и как делать. Сделал — не помогло. Ртутные столбики браво росли, и тогда мне дали команду: «Катапультируйся!»
