— Я именно так и хотела, — отрезала она.
— Я уверен, что нет. Особенно после прошедшей ночи. Когда ты успокоишься, я приму твои извинения. Ну а пока… — Он повернулся к Питеру, — увидимся за обедом, Питер… — Он поклонился и заковылял обратно, провожаемый яростным взглядом Элизабет.
— Ужасный человек… — начала она, затем глубоко вдохнула. Таковы были условия сделки — заставить Питера ревновать. Николас обещал начать сегодня. Но не так же скоро?
Черт бы его побрал…
— Он умеет вывести из себя, — сказал Питер.
— Умеет, однако, он по крайней мере не отбирает всего у тебя, — возразила Элизабет, пытаясь справиться с раздражением. — Ты, наверное, хочешь знать, почему я злюсь?
Но сильнее всего она злилась из-за испорченного замечательного момента, когда казалось, что Питер мог бы сделать ей предложение.
Черт, черт, черт, черт…
Сегодня все должно было быть иначе. Питер поцеловал бы ее еще раз, взял бы на руки и сказал, что так и не смог забыть ее, что он не может жить без нее, а теперь, когда она наконец свободна, ничем не стеснена и преисполнена желания…
…Такого желания…
Проклятие. Он мог бы что-нибудь сказать, что-нибудь сделать, если бы не появился Николас.
Питер взял ее за руку и притянул в тень от каменной стены. Затем он снова обнял ее с такой решимостью, что Элизабет была удивлена.
— Ты должна сказать мне, действительно ли ты меня хочешь?
Она заставила себя сосредоточиться на нем.
— Что должна сказать?
— Что я мог бы… — Он слегка прикоснулся губами к ее устам.
О да, конечно, он мог бы.
— С тобой я становлюсь готов за мгновение.
Она вздохнула. Да. Слова Николаса не имели значения. Не имело значения, чем занимался Питер в течение последних лет. Он жаждал ее прямо сейчас. Он был весь напряжен, показывая, что она все еще возбуждала и притягивала его. Он целовался, как ангел, его руки были такими мягкими и нежными, когда он водил ими по ее спине, изгибу бедер и ягодицам.
— Мне нравится слышать, что ты говоришь, — проговорила Элизабет.
— Мне нравится, что твое тело откликается на мои ласки. — Еще один поцелуй, более крепкий и долгий. — Ты ведь позволишь мне… — Питер припал к ее губам.
Она медленно, очень медленно отодвинулась от него. Только для того, чтобы, оторвавшись от его губ, прошептать:
— Я тоже хочу тебя…
— Мы могли бы пойти в мою комнату… Забудь о правилах, не заставляй его ждать, не то он может уйти…
— Я повернусь спиной к стене. Нас никто не увидит…
— Ах, Элизабет, если бы я раньше знал… — Его руки задирали ее платье все выше и выше.
