Прихрамывая, он вышел на террасу. Она осталась, ее тело горело от представления того, что он вызвал в ее воображении, в голове все еще звучали его чувственные слова, совращая ее.
Двое мужчин… стонущие от похоти при мысли о том, что у нее между ног… один из них — Питер, ползающий на коленях и умоляющий ее…
— Просто возмутительно и совсем недопустимо, — прогремел ее отец, с топаньем врываясь в библиотеку пятнадцатью минутами позже. — Он вламывается, делает какие-то заявления, ничего не предъявляет в подтверждение своих слов и захватывает дом. Тоже мне, наследник. Все знают, что наследник мертв, иначе он объявился бы год назад, когда его известили о смерти отца.
Элизабет с трудом переключила свое внимание на отца.
— Прошу прощения, отец?
— Кто этот человек? Он мог оказаться вором, убийцей; он мог бы нас обокрасть, ограбить в собственных постелях. Нам даже не следовало бы оставлять его наедине со столовым серебром.
Она наблюдала, как он взволнованно меряет комнату шагами, думая, что большую часть жизни она не могла найти с ним взаимопонимания и что она обязана ему своей преданностью, жизнью. И деньгами.
— Нотариус уведомил меня, еще когда мы были в Лондоне, отец. Он пришел к нам со всеми необходимыми документами, которые были в полном порядке, так что ничто не мешает ему принять титул и вступить во владение всем. Ее слова заставили его замереть на месте.
— Что?! Ты знала? Тогда почему ты не сказала мне?
— Я не могла тебе рассказать… когда вокруг были Виктор, Питер и остальные гости. Подумай, отец. У меня просто не было возможности…
— Я не могу поверить. Ты все знала и не могла найти минуты… даже пяти секунд, чтобы сказать мне? Даже в поезде?..
Он был настроен на спор с ней.
— Отец, у нас не было ни секунды, чтобы кто-нибудь не смог нас подслушать. И здесь все обстоит так же.
Жар затопил ее тело. Уже слишком поздно о чем-либо волноваться…
— Черт побери!
А, прелюдия. Элизабет хорошо знала, что дальше последует. Ему нужны были деньги, много денег, чтобы вложить в ненасытную пасть сибирской нефтяной компании, которую он финансировал.
— Я полагаю, ты пытаешься сказать, что Уильям хотел написать другое завещание.
Элизабет вздохнула.
— Нет, он думал, что до его смерти я рожу ему хотя бы одного сына. Поэтому он не видел смысла изменять последнюю волю. Так что Николас получает главный приз.
— Черт его дери!
— И что теперь делать? — покорно спросила она.
— Связи Краснова недостаточно надежны для продолжения финансирования бурения. А мы так близки, так близки. Говорю тебе, там достаточно нефти, чтобы обеспечить ею весь мир. Я должен поддерживать компанию на плаву. Я вложил слишком много средств и продал слишком много акций, чтобы просто так уйти оттуда. Элизабет, а может быть, Николас?..
