Неужели она задумалась о предложении Николаса всерьез?
…Ею будут обладать двое мужчин… после долгих лет скуки…
Она удивлялась, что не дала ему пощечину, не закричала, не выбежала из комнаты; она просто стояла и слушала одноглазого пирата, спокойно рассуждающего о том, как он будет ее трахать. Она сошла с ума. Или находилась в безвыходном положении. Или существовала еще какая-то причина.
— Элизабет… — Николас был доволен. Она не упала в обморок от его грубости. Не выпрыгнула в окно. Похоже, ей было просто необходимо, чтобы ее хорошенько оттрахали. И не только. Со стороны казалось, что она на самом деле всерьез размышляет над его скандальным предложением.
Он знал женщин. Ни одна из них не устоит перед возможностью отдать свое обнаженное тело на растерзание двум зрелым мужчинам. Каждая женщина с удовольствием пошла бы на то, чтобы два самца соревновались друг с другом за право доставить ей сильнейшее удовольствие в ее жизни.
Она повернулась к нему:
— А что конкретно вы имеете в виду, говоря, что будете… трахать меня?
— Я имею в виду, что, если ты останешься, мы будем трахаться. Жестко, страстно, где я захочу и когда я захочу. Не ошибись. Я бы с удовольствием отымел тебя прямо здесь, на столе, ведь я так тебя хочу. Однако сделка пока еще не состоялась. Поэтому сегодня ты никаких секретов не узнаешь. А если ты сейчас уйдешь, другого предложения не будет. Можешь что угодно рассказывать всему свету — мне все равно.
Итак, он отвел от себя угрозу, скорее всего считая, что поступает очень благородно, предлагая обучать ее тому, чего у нее в ином случае сейчас не было бы.
Питер…
Она дрожала, как лист на ветру, не понимая — от возбуждения или от отвращения.
Могла ли мысль о постижении секретов секса для привлечения Питера вызвать такой резонанс в ее душе?
Или потому, что он не затронул саму суть того, что она хотела. Ей необходимо было понять, что именно она извлечет из сделки, при которой ей придется целиком отдать себя в его распоряжение.
— Я хочу заставить Питера ревновать, — неожиданно сказала она. — Так ревновать, чтобы он на коленях умолял меня принять его.
На губах Николаса появилась легкая улыбка.
— Мы заставим его обнаженным ползать на коленях с напряженным пенисом, моля о том, чтобы ты обратила на него внимание. В тот день можешь делать с ним что угодно, приласкать или игнорировать. А в другой день ты, возможно, захочешь обратить внимание на его член и творить с ним непристойные вещи.
