Но с деньгами затруднений не будет. Если понадобится, он израсходует свое собственное наследство. Поло – это единственное, что ему надо. Возбуждение игры и победы. Как это было сегодня днем. С этим не сравнится ни одно ощущение. За исключением, может быть, кокаинового блаженства.
– Так ты уже нюхал? Тогда ты знаешь, что это такое, – сказала Син, улыбаясь. – У меня хватит на двоих. Я считаю, что всегда лучше, когда удается принимать его с кем-нибудь вместе. Это похоже на разницу между мастурбацией и любовью вдвоем. В одиночку никогда не получаешь такого кайфа, как в компании. – Она ничуть не сомневалась, что Роб присоединится к ней, а он не мог заставить себя вымолвить хоть словечко, чтобы возразить. Рука Син опять нырнула в сумочку. – У меня есть все, что надо, – зеркало, бритвенное лезвие… черт возьми. – Девушка начала отчаянно рыться в сумочке, перебирая содержимое. – Где же соломинка?
– Никаких проблем.
Роб достал из кармана пятифунтовую банкноту и свернул ее в тонкую трубочку. Это был фокус, которому он научился от своих школьных приятелей: если их будут обыскивать, то никогда не застукают с какими-нибудь принадлежностями для приема наркотиков.
Син сунула сумочку под мышку и вручила Робу небольшое квадратное зеркальце для макияжа.
– Держи.
Пока она, постукивая пальцем по флакончику, насыпала на блестящую поверхность маленькую горку белого порошка, Роб держал зеркальце, как подносик. Затем Син бритвенным лезвием разровняла порошок тонким слоем и разделила его на тонкие линии, чтобы легче было нюхать через трубочку.
– Дам пропускаем вперед, – сказала Синтия и взяла у него свернутую в трубочку бумажку.
Согнувшись над зеркальцем, она плотно зажала одну ноздрю, а в другую вставила самодельную соломинку, затем опустила конец свернутой бумажки к одной из белых линий и вдохнула носом. Когда девушка выпрямилась, Роб увидела, как по лицу ее разливается выражение удовольствия.
– Моя очередь, – сказал он, нетерпеливо ожидая, пока Син передаст ему зеркальце.
Он сильно втянул воздух носом через трубочку, уловив вначале горький вкус кокаина, а затем – медленно распространяющееся по телу ощущение онемелости и теплый жар энергии. Это было чудесно. Великолепно. Ему принадлежал весь мир – надо было только его взять.
– Ты придешь завтра днем на матч? Это будет потрясающая игра, – спросил он, чувствуя, как сила бьет из него ключом. – Эти пони, на которых я сейчас езжу, самые лучшие, на каких мне только доводилось играть. Иногда кажется: они заранее знают, что я хочу, чтобы они сделали, еще до того, как я направляю их. Видела этого гнедого жеребца с белыми чулочками на всех четырех ногах? Сегодня я играл на нем в четвертом чуккере, и, клянусь, я едва натягивал поводья, чтобы остановить его, а в следующую секунду он разворачивался на месте и мы уже неслись как черти за мячом в противоположном направлении.
