Открылась дверь наружу, и передние скорчили гримасу. Но это неудовольствие было скорей деланным. Все озирались с победным видом-как-никак они дышали марсианским воздухом, настоящим марсианским воздухом, кисловатым и разреженным, так что от частых и глубоких вдохов высоко вздымалась грудь.
— Раньше туда нельзя было сунуться без скафандра, — зачем-то сказал Силин.
— Ну да, при царе Горохе, — бойко отозвалась черноволосая девушка с глазами цвета бирюзы и фыркнула в ладонь.
"Это было при мне!" — хотел сказать Силин, но сдержался. Девчонка по-своему права. Все, что было до ее рождения, будь то Древний Рим или освоение Марса, существовало для нее в стереофильмах, книгах, учебниках, но никак не в ее памяти, и к Марсу она должна была относиться иначе, чем он, тут ничего нельзя было поделать. Но ему стало грустно. Среди этих людей он был единственным, для кого прошлое сохранило цвет, запах и вкус. Воспоминания — богатство стариков…
В просторном салоне они расселись по мягким креслам, и аэробус, набирая скорость, заскользил на воздушной подушке. Полусфера крыши была из спектроля, и днище тоже было из спектроля, весь аэробус, кроме ходовой части, был сделан из прозрачнейшего спектроля, поэтому казалось, что над марсианской равниной летят поставленные в ряд кресла, а их, словно вожак-журавль, тянет на незримой привязи оперенный каскадными рулями двигатель.
Удаляющееся здание турцентра сверкало, как хрустальное яйцо. По сторонам от трассы до самого горизонта росли посаженные в шахматном порядке мутанты гималайских сосен. Темно-синюю хвою припудривал кирпичный налет пыли.
— Интересно, тут есть грибы? — спросил тугощекий спутник рыжеволосой девушки.
— Должны быть, — ответила она. — Где лес, там и грибы.
Она покосилась на Силина, будто ища подтверждения. Но Силин ничего не мог ответить: на его Марсе грибов не было.
— Об этом, вероятно, сказано в путеводителе, — парень зашуршал брошюрой.
— Вы только поглядите, все озеленено! — восторженно воскликнула какая-то женщина.
Фиолетовое небо над головой было прежним. Чистым, пустым, слегка тронутым изморосью перистых облаков.
Как льдинка, опущенная в родник, в нем таял пик Фобоса.
Вдали проступила зубчатая череда гор. Сосед Силина с треском разорвал пакет с миндалем и горстью отправил лакомство в рот.
— Угощайтесь, — сказал он, протягивая пакет.
— Спасибо, — ответил Силин. — Не хочется.
— Да-а, — задумчиво протянул сосед, не переставая жевать. — Как представишь, что раньше здесь ничего не было… Даже не верится.
