– Шампанское.
– Спасибо. Что, все уже ушли?
– Ага. Убегли.
Он неправильно произносил некоторые слова – с грамотой у него были нелады.
– Ну, до свиданья. Спасибо. Всего тебе доброго, Жозиас.
– Так чё, больше не повидаемся?
– Может, на другой выставке…
– Да я тут, это самое, тебе сказать чего хотел…
– Да, Жозиас?..
– Ты это, шибко фигуристая.
– Что?!
– Слышь, я давно тебе сказать хотел. Уж больно ты мне ндравишься. Обалденно.
– Жозиас, ты ведь женат, правда?
– Не-а…
– Ну как же – у тебя обручальное кольцо.
– А хоть бы так.
– Ты и врать-то не умеешь.
– Не, в натуре, я чуть разума не решился. У тебя и фигура обалденная, и это, как его, манеры…
– Сначала только фигура, а потом и фигура, и манеры…
– И фигура, и манеры, и личико, и голосочек… Я точно в тебя втюрился. Ну ты прямо прынцесса, ты, это самое, богиня…
– Иди домой, Жозиас. К жене.
– Щас пойду. Только уж больше мне тебя еще повидать охота.
– И думать об этом не смей.
– Это потому что я бедный, что ли?
– Нет! Потому что ты женат, и у меня тоже есть парень, и я люблю его…
– Да, оно конечно. Ты, это самое, прости.
– Все нормально.
– Мне уж больно повидать тебя охота…
Я протянула руку, он ее поцеловал. Попрощавшись, я поспешила к стоянке. На ветровом стекле моей машины оказалась китайская розочка. Я всплакнула. Неразделенная любовь всегда исторгает у меня слезы. Я еще плаксивее, чем моя мать. Я взяла цветок и допила шампанское.
Через неделю Жозиас все же решил со мной связаться через оргкомитет выставки. Я не ответила. Еще через несколько дней получаю цветы и звуковую открытку, заигравшую «Love me Tender» еще до того, как я распечатала конверт. Открытку я спрятала, и коллеги мои чуть не померли от любопытства.
В открытке было написано.
«Прынцеса!
Я тебе не как низабуду.
У мене все из рук валитца. Хочю еще стобой повидатца. Мой телефон 2343 5434 звони он служебный.
Ради Бога.
С уваженеем
Жозиас».
Прочла я это только дома. Письмо растрогало меня. Я решила позвонить этому простому, нескладному, но искреннему человеку, который был по-своему красив, хотя и грубоват, и обладал удивительно чистой душой. Ведь он любил, обожал меня и просил ответа ради Бога и с уважением.
Я позвонила. Подошла какая-то женщина. Я сказала, что хочу поговорить с Жозиасом, и она тут же позвала его. Не очень-то приятно звучал его голос в трубке, не говоря о вопиющих грамматических ошибках. Хотела было я отказаться, но мое сострадательное сердце заставило меня принять его приглашение поужинать.
