– Послушай-ка, Тьельвар Эйрикссон! – сказал Хакон громко, постаравшись, чтобы услышали все. – Давно ли ты, Тьельвар Эйрикссон, начал сажать рядом с собой рабов? Смотри, конюшней пропахнешь…
Отважный Тьельвар покраснел, как девчонка, впервые услышавшая грубость. Стиснутый кулак лег на колено:
– Это мой гость…
– А плохо ты сегодня заточил свой язык, Тьельвар скальд, – блестя отчаянными глазами, захохотал Хакон. – Впрочем, чего ещё от тебя ждать? Без нас ты бы тоже собирал крошки возле чужого стола…
Пелко не впервые слышал северную речь и немного её понимал: не зря же они, ингрикот, что ни лето торговали с этими корабельщиками, меняли бобровые шкурки на крашеное сукно! Пелко стиснул пальцами край лавки, на которой сидел, и ответил Хакону с безрассудной яростью мстящего за оскорбление, нанесённое роду:
– Ратша-оборотень и тебя заставил бы чистить своего коня, если бы захотел!
Тьельвар поспешно схватил его за плечо… Слишком поздно! Слово – та же затрещина, и Хакон ответит мечом. Дерзкий мальчишка сам приговорил себя к смерти, и это было очевидно для всех, кроме него самого. Тьельвар знал: не успеет смениться в небе луна, как Хакон передаст Ратше горстку серебра, выкупая зарубленного слугу, и ещё посмеется: стоял, мол, удобно для удара, вот и не удержалась рука…
В это время гулко стукнула дверь, и у очага появился Эймунд. Быстро и зорко оглядел обе скамьи и спросил:
– С кем это ты снова ссоришься, Хакон?.. Хакон прищурился и лениво, как сытый зверь, вытянул ноги к огню:
– Я не ссорюсь, хёвдинг. Раб ведь не стоит того, чтобы викинг с ним ссорился…
Пелко и вправду оказался единственным, кто плохо понял случившееся. После еды они с Тьельваром ещё раз проведали раненого пса – тот вылакал немного свежего молока и сумел дважды стукнуть по полу хвостом. Довольный корел хотел распрощаться и немало удивился, когда Тьельвар пожелал пройтись с ним до дома торговца Ахти, где Пелко теперь жил.
– Невесел ты, вуоялайнен, – сказал он гёту, пока шли. – Не печалься, ведь твой пес скоро вновь будет охотиться.
Тьельвар кивнул в темноте и ничего не ответил. Мелкий дождик нашептывал что-то деревьям, уже терявшим золотую листву. Наконец Пелко разглядел впереди знакомую избу, потянулся рукой к калитке.
– Хакона берегись, – остановившись, негромко сказал ему Тьельвар. – Хакон будет мстить, и от него не отделаешься вирой.
Пелко не сразу ощутил смысл его слов. Но потом почувствовал ледяной холод глубоко внутри живота и понял, что до смерти перепугался. А Тьельвар продолжал:
